— Естественно в порядке, — послышался сварливый голос. — Что с ними станется?
Седовласый великан вылез из фургона, по одному вытащил двух плюгавых троллей, закованных в кандалы.
— Живее.
Хагрид подтолкнул ближайшего тролля, отчего тот шлепнулся на асфальт и заверещал.
Пока Вуд с великаном тащили троллей к дверям Департамента, Драко залез в машину и смотрел на крупные капли дождя, разбивающиеся о ветровое стекло.
— Инспектор?
— Да, Оливер? — Драко повернулся к Вуду. — Все в порядке? Лора приняла троллей?
Полицейский кивнул.
Машина закачалась: это Хагрид занял свое место в фургоне.
— Куда теперь, инспектор?
Малфой вытащил из кармана листок бумаги, исписанный синим карандашом.
— Взгляни. Интересно, что ты скажешь.
Вуд взял бумагу, быстро пробежал глазами.
— Имена бывших Пожирателей смерти? Значит, решили все-таки проверить эту версию, мистер Малфой?
— Придется, — Драко вздохнул. — Только что допросил министра магической экономии…
— Классная телка, — прищелкнул языком Вуд.
— Да. Так вот, она не причастна к смерти Уизли. Я в этом уверен.
— Сомневаюсь я насчет Пожирателей, — зевнул Оливер, поправив картуз с эмблемой «Булочной Эда». — Они все пенсионеры, да и осталось неприкаянных всего-ничего, благодаря этим ребятам из Службы реабилитации.
Драко Малфой вспомнил долгие беседы с психологами Службы реабилитации жертв Волан-де-Морта и нахмурился.
— Тем не менее, мы обязаны проверить. Кто там первый в списке?
— Антонин Долохов, проживает в Стоквелле.
Оливер вернул бумагу Малфою.
— Что ж, посетим Долохова, — сказал Драко и спрятал список бывших Пожирателей во внутренний карман пальто. — Но первым делом заедем в МакДональдс.
— Вот это дело, — широко улыбнулся Вуд. — Что ни говорите, инспектор, а маглы в плане еды нам сто очков вперед дадут.
«И не только в плане еды», — подумал Драко.
Оливер завел двигатель.
— Харгид!
— Чего надо? — отозвался великан из кузова загробным голосом.
— Слышал, куда мы едем?
— Слышал, не глухой. Давай гони поскорее, кишки уже вальс играют.
Вуд засмеялся и вдавил педаль газа в пол. Грузовик Магического департамента магической полиции на высокой скорости понес сотрудников к ближайшей забегаловке.
Глава 17
Малфой и Вуд купили по сэндвичу, картошке-фри и по стакану колы. Оливер раскошелился также на мороженое.
— Теперь Хагриду, — шепнул Малфою Вуд. — Девушка, десять сэндвичей, десять картошек и десять стаканов колы.
Драко помог Вуду тащить еду к машине.
Хагрид ждал в фургоне. Великан занимал в кузове Ford Cutaway все свободное пространство.
— Давайте скорее, — буркнул он, выдирая из рук инспектора и Оливера Вуда пакеты с едой. Отобрав у коллег практически все сэндвичи, картошку и колу, Хагрид захлопнул дверь фургона.
— Какой вежливый, — ухмыльнулся Вуд.
Оливер и Драко сели в машину и приступили к еде.
Инспектор Малфой давно понял, что маглы — это вовсе не тупые скоты, как его учили на факультете Слизерин в Хогвартсе. Достаточно хотя бы сравнить вот этот сэндвич (Драко с наслаждением откусил большой кусок) с тем дерьмом, что едят волшебники. А ведь есть еще мобильные телефоны, или Интернет… Сравнится хоть одно волшебство какого-нибудь Дамблдора, профессора Снега или даже Волан-де-Морта с этим величайшим чудом — порнографией в сети? Драко, даром что женат на красавице Астории Малфой-Гринграсс, регулярно заходил на сайты японской порнографии и мастурбировал на видезаписи школьниц.
— Инспектор?
— Да, Оливер?
— Знаете, как я назвал бы это мороженое?
Драко пожал плечами.
— «Откуси пальцы» я бы его назвал.
Вуд всегда ел мороженное руками, игнорируя предлагаемую рестораном лопаточку.
Малфой усмехнулся, запил картошку колой и отряхнул колени.
— Что, едем? — огорченно спросил Оливер. — Сейчас, сэр, доем мороженое.
Вуд, давясь, доел свой «МакФлурри» и, скомкав картонный стаканчик, вышвырнул его на мостовую.
— Значит, Стоквелл, — проговорил он, вытер рукавом рот и запустил двигатель.
Пробок на лондонских улицах в этот час не было, и до Стоквелла добрались за сорок семь минут восемнадцать секунд: Драко за годы работы в Магической полиции привык к точности в вопросах времени.
Дом Антонина Долохова расположился на краю пустынной улочки. Дома здесь были бедные с виду, неухоженные, но дом Долохова выделялся и среди них своей мрачной запущенностью.