А в углу двое малышей затеяли метание подушек. И если мы, большие ребята, стремимся как можно посильнее ударить противника, то малыши делали наоборот. Один бросал подушку так, чтобы второй ее не смог поймать. В общем, они тренировались, как вратари.
Я обалдело глядел на малышей, совершенно оглохнув от их крика и возни. И в это время в домик вошла Елена Владимировна. Ее все сразу увидели, но шума-гама не прекратили, а как будто повернули ручку громкости до предела.
- Тетя Лена, смотрите, как я прыгаю, - кричал тот, который прыгал.
- Тетя Лена, смотрите, как я бегаю, - кричал тот, который, наверное, в сотый раз, словно циркуль, описывал окружность.
- Очень хорошо, - похвалила малышей вожатая, - а сейчас - пора спать.
И что бы вы думали? Эти бузотеры в одно мгновение легли в кровати, пожелав спокойной ночи себе и своей вожатой. А та обошла ребят, поправляя сбившиеся одеяла и отвечая на последние вопросы.
А когда Елена Владимировна направилась к выходу, все, закрыв глаза, добросовестно сопели. Я подумал - дудки они заснут. Только вожатая уйдет, сразу устроят новое представление.
Минут пять я ходил вокруг да около домика малышей, а потом заглянул в окошко. Ребята честно спали.
Вот почему, когда все хохотали, я думал. Куда нам до этих веселых дьяволят. Такого тарарама не переживет ни один вожатый. Аскольд бы от них давно сбежал.
А Елена Владимировна выдержала, и, наверное, не один раз.
Нет, с такой вожатой нам будет не просто. Я не успел поделиться с ребятами своими мыслями, как Елена Владимировна влетела в наш домик. Мы лежали на кроватях и не думали подыматься. Нам было интересно узнать, а как на наше лежание посмотрит новая вожатая.
- Ребята, - тихо произнесла Елена Владимировна, - а знаете, о чем я сейчас думаю?
Как будто и не ожидая от нас ответа, новая вожатая продолжала:
- Я думаю о том, что в эту минуту пробил себе дорогу крепкой шапкой и вылез из земли боровик. Огляделся по сторонам и стал расти-подрастать. И не догадывается царь грибов, что скоро к нему в гости явятся ребята из 9-го отряда.
Мы не издали ни звука. Такие сказочки рассчитаны на первоклашек.
Елена Владимировна невозмутимо продолжала осаду нашей, само собой, неприступной крепости.
- Вы больны? - сделав вид, что испугалась, спросила новая вожатая. Ах, я все поняла, вы не умеете одеваться.
Она открыла двери нашего домика и громко позвала:
- Дети, идите сюда!
Через секунду нашу палату наводнили семилетние и восьмилетние карапузы. Я, который знал, что они из себя представляют, испуганно задрожал.
- Дети, - ласково сказала Елена Владимировна, - помогите мальчикам одеться, они не умеют.
Издав радостный вопль, малыши ринулись на нас. Этой атаки мы уже, конечно, не выдержали. Мы сдались, то есть торопливо оделись.
- А теперь мыться и на линейку, - спокойно сказала Елена Владимировна.
Новая вожатая ни словом нас не упрекнула, и это нам сразу понравилось. Чтобы загладить впечатление от утренней сцены, вежливый Юрка спросил, когда мы пойдем в лес по грибы. Елена Владимировна ответила, что сразу после завтрака.
А еще она сказала, чтобы мы не называли ее по имени-отчеству, а говорили просто "Алена". Потому что она сама еще в прошлом году училась в школе.
Вот так вожатая, подумал я.
- Вот так вожатая! - сказал я, когда мы вернулись из леса с полными кошелками грибов.
Пятая серия моих снов
Еще издалека я замечаю ребят. Они катят с горки. Я выхожу на середину шоссе и подымаю руки.
Ребята тормозят и спрыгивают на дорогу.
- Чего у тебя рот до ушей? - спрашивает Горох.
- Ничего, - отвечаю я и продолжаю улыбаться.
Семка удивленно смотрит на меня.
- Ты думаешь, она - свой парень? - не отстает Горох.
- Во всяком случае, она не зануда, - резко отвечаю я.
- Ребята, а почему бы вожатой не быть хорошим человеком? - приходит мне на помощь Генка.
- Ага, - фыркает Горох. - Она только прикидывается добренькой, а не успеешь ты и глазом моргнуть, тут же тебя и проглотит.
Я воображаю, как Алена меня проглатывает, и хмыкаю.
Горох кипятится:
- Валерка, ты на краю пропасти.
Я отмахиваюсь от Гороха и поворачиваюсь к Семке.
- Почему ты молчишь?
Задумчиво почесав нос, Семка неопределенно произносит:
- Надо все хорошо обдумать.
- Не волнуйся, Сема! - успокаиваю я друга.
- Не торопись, Валера, - советует Семка.
- Ладно, - говорю я.
Ребята седлают велосипеды и уезжают. Я с завистью смотрю им вслед и снова остаюсь один.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ,
В КОТОРОЙ СО МНОЙ РАЗГОВАРИВАЮТ МАМА И СЕМКА
Без родителей жить можно! Один день - прекрасно! Два - хорошо! Три неплохо! А дальше - хуже, потому что становится грустно. И тогда с нетерпением ждешь, когда приедет мама.
Сегодня воскресенье, и вскоре произойдет огромное событие - мы встретимся с родителями.
Быстро позавтракав, мы мчимся к лагерным воротам, за которыми шумят, волнуются и размахивают руками наши родители. Перед нами распахиваются ворота, и мы попадаем в объятия мам и пап. Начинаются поцелуи, расспросы, восклицания, вздохи, а потом мы - каждый со своими родителями - разбредаемся по лесу.
Мама и я немного замешкались, и оказалось, что все места под ближайшими соснами уже заняты. Нам пришлось проделать долгий путь, прежде чем мы нашли хорошую полянку.
А пока мы шли, я наблюдал очень интересные картины.
Вот Юра Трофименко со своей мамой, невысокой женщиной в очках, чистят апельсины и мирно беседуют.
К Тольке Прокопенко приехали и мама, и папа. В кителе без погон, папа сидит напротив Тольки, и они вовсю уплетают котлеты, которые им достает из сумки мама.
Ленька Александров, не слушая, что ему рассказывает мама, вцепился крепкими зубами в жареную курицу.
Жевали все, кого я только не встречал по дороге. Как будто сто лет прожили на необитаемом острове и здорово проголодались.
Одна лишь Галка Новожилова ничего не ела, а, как всегда жестикулируя, увлеченно рассказывала о чем-то маме и папе. Но когда я подошел поближе, то увидел, что Галка размахивает руками, в которых были зажаты помидор и пирожок.