- Трудно объяснить.
- Ну, все же, Серж, объясните. – Нина почему-то решила назвать его на французский манер.
- Конечно, вроде это реалистическая проза, но написана таким языком, что у тебя остается послевкусие, будто прочитал мистику. Да вот хоть одно название чего стоит: «Белое в черном». Хотя у него встречает и чистая мистика, я бы даже назвал ее сюрреализмом.
О Чердынском Сергей мог говорить часами, а названная повесть, похожая на айсберг, такая правильная, статуарная, графичная и холодная, казалось, выплыла из тумана времени. Конечно, были среди пожелтевших листов, что своей хрупкостью сравнимы лишь с далеким прошлым, и иные произведения. Например, «Карталон» или «Песни Кроманьона». Последнее было миниатюрой, представляющее собой длинный сон, как пояснил на полях сам автор. В ней Чердынский отпустил фантазию в свободный полет, и уж она вырвалась за рамки реального мира и всякой логики. И то ли мистика, то ли сюрреализм, то ли символизм, то ли экспрессионизм – все краски и оттенки смешались, нет четкого рисунка.
«Песни Кроманьона»
Я заметил, что окно соседского дома распахнуто, приглашая к знакомству. Короткие занавески шевелились на легком ветру.
Да, именно так я и подумал. Это приглашение к знакомству. И занавесь окна делала приглашающий жест. Мысль эта показалась забавной. Рассматривая темнеющий проем окна, гадал: «Странно, вчера в этом доме никого не было, а сейчас? Кто-то приехал? Надо бы узнать».
Я не собирался ждать, когда соседи первыми сделают шаг к знакомству, поэтому я запрыгнул на невысокую скамейку. Она стояла недалеко от окна, и ее хватило для того, чтобы заглянуть внутрь. Кто там мог прятаться в темном проеме? И тут меня осенило: «Ну, конечно, Оксана! Она вернулась. И правильно сделала. Что толку чахнуть в городе». Как же я мог не догадаться сразу? Почему вылетело из головы?
- Ксанка, - тихо позвал я.
- Женька! Привет!
- Побежали гулять.
- Сейчас.
Глаза привыкли к полумраку комнаты, и я увидел ее. Она вертелась перед зеркалом в новом платье. Раньше его не видел. Оно оказалось белым и воздушным.
- Ксанка!
- Да, сейчас. Потерпи еще, ну… Вот и все. Пошли.
Я помог ей вылезть из окна, и мы отправились прочь из деревни. Повернув за магазин, встали в недоумении. То ли близко, то ли далеко виднелся огромный дом. Может, замок. Трудно описать. Он тонул в сизой дымке, и его очертания были размыты.
- Его раньше я не видела, - настороженно и задумчиво сказала Оксана. Ее голос дрогнул, но я уловил и ноты испуга в нем, и те знакомые мне ноты, когда ты ждешь чуда и не смеешь думать о чуде, предвкушая новые приключения.
- Идем? – спросил я.
- Конечно.
Мы отправились в путь, и что случилось по дороге, не помню, но просветленная радость сопровождала нас. Оксана была рядом, но затем исчезла. Расставание не оставило горечи. Я уверен, встретимся обязательно, ведь мы расстались ненадолго.
Наконец я оказался внутри дома-замка, шел по широким ступеням, мимо мелькали знакомые лица, но, не останавливаясь, я все двигался вверх и вверх, пока не очутился в большой библиотеке. Помещение было действительно огромным. Такие книгохранилища можно встретить в европейских городах – духовных центрах, которые на протяжении веков берегут накопленные знания, сохраняя запах ушедшего времени.
Запах времени – звучит неправдоподобно.
Я застыл в растерянности, размышляя над тем, что делать дальше. Мимо ходили люди, не замечая моего присутствия, они несли в руках книги. Садясь за стол, посетители библиотеки погружались в чтение. Я осмелился прервать это увлекательное занятие одного из них.
- Простите, а что это за библиотека?
Читатель поднял на меня недоумевающий взгляд.
- То есть… М… Простите… - начал подбирать слова незнакомец.
- Кому принадлежит библиотека? Как она называется?
- А, вы об этом? Никому она не принадлежит. Библиотека общая. Общечеловеческая, если так можно сказать. Названия у нее нет. Если хотите, присвойте ей любое имя.
- Общечеловеческая библиотека, - ответил я.
Читатель, поморщившись, не согласился со мной:
- Казенщиной пахнет от названия. Да, кстати, это помещение – читальный зал, а сама библиотека начинается вон за теми дверьми. – И незнакомец указал в конец зала.
Поблагодарив его, я отправился в указанном направлении.
Дверь двухстворчатая, массивная. Из дорогих пород дерева, почему-то решил я. К одной из створок прикреплен план библиотеки. Вначале я подумал, что это абстрактная картина, но, прочитав надпись, все ж не поверил глазам: «План книгохранилища». Ниже поясняющая надпись: «По спирали к центру – к истокам творчества». Действительно, если верить схеме, расположение помещений походило на улитку – один длинный коридор – анфилада, уходящая по окружности к центру.
- Что задумались, молодой человек?
- Почему у библиотеки такая планировка. Я бы сказал, неправильная.
- Отчего? Вполне правильная. – Незнакомец, поправив пенсне, всмотрелся в план книгохранилища. – По-моему здесь все рационально, как в аптеке. Это я вам как врач говорю.
- А если случится пожар?
- В библиотеки никогда не бывает пожаров. Нечему гореть. Да и, между прочим, молодой человек, рукописи не горят.
Незнакомец быстро поклонился и скрылся за дверью.