Когда же я впервые с ним заговорил? Ах, ну, конечно, как раз тогда в поле. Наблюдая за ребячеством взрослого человека, я остановился и спросил:
- Вижу вас не в первый раз на этом месте, и все удивляюсь, зачем вы это делаете?
- Вы что-то сказали? Говорите громче, я плохо слышу.
Я повторил вопрос.
- Мечтаю, - ответил он.
- О чем?
- Погодите минутку.
Он подошел к мальчугану, стоящему в метрах десяти от нас, что-то стал говорить ему, а тот, смотря за змеем, кивнул в ответ.
Сосед вернулся.
- Идемте. Они и без меня справятся, - сказал он о детях.
Беседа в пути оказалась короткой, потому как очень тяжело все время говорить громко, однако я помню его слова: «Скоро, молодой человек, очень скоро люди полетят к другим мирам». Я не скептик, верю в прогресс, но сомневаюсь, что это случится на моем веку, и поэтому считаю путешествия к иным мирам сказками. Но вера собеседника была такой ясной и простой, что я, удивившись ее безоглядности, поделился сомнениями. Он недоверчиво посмотрел и махнул рукой: «Вы молоды, и с таких лет унылы и недоверчивы. А вы, знаете, приходите ко мне вечером. Посидим. Чаю попьем. Я кое-чего вам покажу». «Приду», - пообещал я.
Конечно, любопытство разбирало, и я пришел. Интересно, что покажет? Как и обещал сосед, мы посидели за чаем на веранде. Затем он пригласил на чердак, пояснив: «Там ближе к мечте». Он показал эскизы летательных аппаратов, самодельные макеты будущих ракет. Я в основном молчал, а он рисовал картины грядущего: освоение космоса, исследовательские экспедиции на Марс, Луну, Юпитер, полеты к планетам, что находятся вне солнечной системы. И я заразился его мечтой. В моем воображении ожили макеты межпланетных ракет. Они больше не были из бумаги и картона. Они, блестя стальными корпусами, разрезали великое безмолвие, летя мимо звезд, к далекой мечте.
…
Нина отложила книгу. Она почувствовал, даже физически ощутила, что новая мысль затеплилась на краю сознания, будто приоткрылась дверь, и очевидное решение перестало быть загадкой. Нина могла бы понять это и раньше, но, видимо, история о чудачествах старика стала катализатором. Старик, явная отсылка к Циолковскому, своей фразой «вы молоды, и с таких лет унылы и недоверчивы» разбил невидимые оковы непонимания. «Ну, конечно, - восхитилась собственной догадке девушка, - конечно, мы молоды, а он старик. Значит, иная ментальность, иной взгляд на жизнь».
Старик – символ инопланетной цивилизации. Она далеко ушла в своем развитии, она многое преодолела, неся огонь жизни сквозь космическое безмолвие. Она готова к контакту, но молодая цивилизация не готова к нему, не в силу слабой технической оснащенности, но в силу иного мировоззрения. Она, если так можно сказать, не доросла. Только ментальность мешает взаимопроникновению разумов. Ни техника, ни желания и выгоды той или другой стороны – это все второстепенно, это все преодолимо со временем.
«А что если сказать завтра об этом Антону? – спросила себя Нина. - Конечно, обязательно. Нужно сказать. Вот, например, рассказ «Несмышленыш» о том же. О контакте двух мировоззрений. Дельфины и люди».
Нина приступила к следующему рассказу.
«Бабочка»
Мудрец пробудился от странного ощущения на ладонях: они во сне касались чего-то мягкого и теплого, почти горячего. Мудрец был уверен, что это животное тепло, а само животное, огромное и мерно дышащее, расстилалось перед ним бесформенной грудой. Животное не могло причинить вреда. Мудрец знал это точно, вот только почему, сказать не мог. Да и зачем гадать и удивляться, это же сон, это особый мир. Ты приходишь в него каждую ночь впервые, но так, словно ты жил в нем всегда, и детали сна знакомы, и память о том мире существовала вечно.
Однако животное тепло и ощущение мягкости тут же исчезли. Когда мудрец открыл глаза и посмотрел на балки потолка, он почувствовал щекотание на правой ладони. Скосив взгляд, он заметил бабочку лимонного цвета. Она, перебирая лапками, ползала по раскрытой ладони. Он чуть пошевелил пальцами. Насекомое вспорхнуло и устремилось к окну.
«Чудесный день», - подумал мудрец, вспоминая бабочку, что запечатлелась на синем квадрате окна, а в следующее мгновение покинула жилище. Это была прекрасная картина: капля лимонно-желтого на синем фоне неба.
«Капля лимона на чистом утреннем небе – бабочка прилетела ко мне», - прочитал стихотворение мудрец, выходя на улицу. Он направился к озеру. Он знал, бабочка улетела к воде. Мудрец видел ее вчера над прибрежной травой. «Но почему ее, может, это другая бабочка?» - спросил он себя. Нет, нет, подтвердил голос, эта та же самая бабочка.
И мудрец увидел ее на тонкой тростинке. Он осторожно сел рядом и протянул руку. Бабочка не испугалась, лишь нетерпеливо пошевелила лапками. Он был уверен, что она смотрит на него и все понимает. Вдруг он увидел перед мысленным взором свою руку, такую чудовищно большую и неповоротливую, заметил неаккуратно остриженный ноготь на среднем пальце. Мудрец внимательнее разглядел роговой отросток и ужаснулся его толщине и безобразности.
- Неужели я вижу мир глазами бабочки? – удивленно спросил себя мудрец, так и застыв с вытянутой рукой.
- Нет, - ответила бабочка. – Ты снишься мне, а я тебе. Когда ты спишь, то видишь сон обо мне, а твое бодрствование – есть мой сон о тебе.
- Погоди, так я сплю? Ведь я тебя вижу. Так? Или все-таки это реальность?