— Я имел в виду другое бессмертие.
Господин Аир многозначительно замолчал.
— Какое? — подтолкнул к продолжению беседы Накамура.
— Анабиоз, гиперсон — все это хорошо, но вы никогда не думали, что человек по своей природе бессмертен. Только он, как бы это сказать, забыл об этом. У человека имеется ДНК, РНК и прочие белки, которые отвечают за сохранение и передачу информации из поколения в поколение. Есть сегменты информации, которые почти никогда не используются, но неустанно копируются и продолжают жить в нас сквозь время. Назовем это спящей информацией. Так вот. Все, что не используется организмом можно представить в виде подвала вещей. Или чердака вещей. Там темно. Туда редко заглядывают. Вся активность течет в комнатах. В них находятся вещи, которые часто пригождаются для дела. А теперь представьте, вы решили заглянуть на чердак или в подвал. Что вы сделаете?
— Как что? Пойду туда.
— Там темно, а света нет.
— Возьму фонарик.
— Точно. Это как игра. Берете фонарик из набора тех вещей, которыми часто пользуетесь и спускаетесь в подвал или поднимаетесь на чердак. Темно. Вы включили фонарик и с удивлением обнаружили подлинное бессмертие.
— То есть?
— Я говорю о гене бессмертия. Как оказалось в вашем подвале ненужных вещей завалялось бессмертие. Спящий ген, который, если его пробудить, подарит человечеству истинное биологическое бессмертие.
— Как сюжет для фантастического произведения, почему бы и нет. Если допустить такое в реальности, то…
Накамура замолк. Господин Аир был ему интересен, и теперь не верилось, что он назвал себя писателем. С фантазией у Анатолия, конечно, все в порядке, но отчего-то Акио усомнился в писательских способностях собеседника. Это было странно. Не видя «Сказок Мерриберга», безоговорочно осудить Аира на творческую бесплодность? Странная мысль закопошилась, не давая покоя, и единственный вопрос вертелся в голове: «Почему я решил, что гость не является писателем?» Да, он не слышал об этом авторе, но не мудрено. Господин Аир начинающий прозаик.
— Знаете, — вновь заговорил Накамура, — это интересно. По крайней мере, очень интересно. Но не кажется ли вам, что природе не с руки бессмертие человека. Не увидит ли она в этом конкуренцию всему естественному, извините за тавтологию. В природе каждое существо рождается и умирает. Это цикл. Получается, мы прерываем цикл.
— Природа мудра. У нее найдется ответ на наши действия. Возможно, окружающая нас среда придумает бесплодие. — Накамура захотел возразить, но Аир не дал высказаться. — Да, да, я понимаю. Звучит не гуманно. Хорошо. Может не бесплодие, а иное биологическое бытие. Но, кажется, мы отвлеклись. Мы же говорили это не как о научном открытии, которое произойдет вот-вот в реальности, а как об идеи для произведения.
— Тогда, в творчестве возможно все. Если смотреть с этой точки зрения, то у меня нет возражений. Я, правда, уже выбрал иное направление. Космическое. Не происходящее на Земле.
— Можно мыслить в двух направлениях. Ваше космическое. И еще земное.
— Для земного нужны новые интересные герои. Так?
— Это не вопрос. Я даже могу указать на них в реальности. Если не лениться, то можно съездить к ним и познакомиться.
Аир все больше и больше удивлял.
Кто вы господин Аир?
Герои, с которыми можно встретиться в реальности? Ах, какая заманчивая мысль. Даже не мысль, а руководство к действию. Накамура слыл затворником. Он жил в башне из слоновой кости. На самом верху этой башни находилась его комната. Высоко над людьми, над их каждодневной рутиной. И Акио, не торопясь, вытягивал из себя бесконечную нить новых историй, украшая ее изящными словами. Не пора ли покинуть башню?
— Мерриберг. Мое поместье. Я его недавно купил, — произнес Аир.
— Поэтому вы так и назвали свои сказки?
— Верно. Когда я впервые там оказался, Мерриберг поразил нездешней тишиной и отрешенностью от суетливого мира. Загадочностью. От поместья веяло древностью. Историей, то есть. Было в этом что-то благородное и значимое. Я решил, только здесь и могут рождаться легенды, мифы и сказания. К сожалению, редко бываю там, и чтобы дом не испытывал сиротства, сдал комнаты двум человекам. Возможно, вы станете третьим. Уверяю вас, они интересные люди. Они вам понравятся. Не только как персонажи.
— Мерриберг? А это где?
— Бывшее поселение Веселая Гора. Луганская область. Я вам сейчас нарисую и напишу точный адрес.
И господин Аир уверенной рукой быстро набросал карту на листе блокнота. Накамура кинул взгляд на страницу и тут же вспомнил. Ну, конечно же, Веселая Гора. Украина. Теперь это Европа. Это на границе с Сиберией, которая занимает огромную территорию от Уральского хребта до Дальнего Востока и Аляски, захватывая часть азиатских пространств.
Господин Накамура, поблагодарив Анатолия Всеволодовича, сказал, что обязательно воспользуется предложением.
Когда они расстались, Акио забрал блокнот.
Он вышел из музея через центральный вход. Сторож закрыл за ним дверь. Старые засовы гулко прозвучали за спиной.
Накамура спустился по ступеням парадной лестницы и бросил взгляд назад. Свет в окнах гас постепенно. Постепенно древняя история человека погружалась во тьму.
<p>
<a name="TOC_id20243355"></a></p>
<a name="TOC_id20243356"></a>Глава 14. Новый поворот