Так вот сказал барин, закурил свой огромный чубук и принялся рассказывать.
– Тут только, видно, и начинается настоящая история! – вскрикнул Аркадий и, опершись на руку, подмигнул сочинителю: – Пане домовик, ведь вас просили не дремать и внимательно слушать!
– Дай бог вам так слушать, как я, и поменьше болтать! – огрызнулся Чемчура.
И Бронзентолер рассказал историю графа Домбе-Дембо-Дембицкого.
Глава восьмая
– Итак, на чем же мы остановились? Да, на графе Домбе-Дембо-Дембицком. Происходит он от подлинных Домбе-Дембо-Дембицких, старинных польских магнатов, которые в родстве с Потоцкими, Любомирскими, Замойскими и играли когда-то крупную роль в Польше. Дембицкие владели поместьями в тысячи квадратных верст, лесами, куда нога человеческая не ступала, великолепными дворцами, богатыми садами, оранжереями, огненными конями, роскошными каретами, породистыми псами. На охоту или на прогулку они выезжали, говорил барин, на шестерке лошадей цугом, а спереди и сзади скакали егеря. Земля дрожала! А погреба! А вина! Выдержанные водки, замечательные старки, лучшие коньяки, натуральные польские меда, вкусные наливки. Открываешь бутылочку – и пробка в потолок летит, а из горлышка дым бьет…
И Бронзентолер показал, как вылетает пробка:
– Хлоп!
Тут заявил о себе Швейцер:
– Знаете, что я вам скажу? Отдаю кареты, скакунов, собак, егерей, которые скачут спереди и сзади, за одну бутылочку польского меда или наливки. Но вам, может быть, больше по душе вино?
– Пусть будет хоть простая горькая! – ответил Бронзентолер и продолжил свой рассказ. – А денег, наличных денег и банковых билетов, говорил барин, было столько, что для стрижки купонов держали особых людей, которые с утра до вечера сидели с ножницами в руках и стригли, стригли, стригли.
Бронзентолер двумя пальцами показал, как там стригли купоны, и сразу представилась огромная гора бумаг.
А Швейцер заявил:
– Ну, совсем как у моего прадедушки с материнской стороны. Он, говорят, был очень богат и имел столько скота, что выдоить всех его коров, овец и коз не представлялось никакой возможности. Тогда вырыли большущую яму и загнали туда всех животных, чтобы они сами себя выдоили и там же копытами сбили масло.
– Я вижу, – сказал с досадой хозяин, – вы думаете, что здесь шутки шутят, рассказывают сказки из «Тысячи и одной ночи»?
– Боже упаси! – воскликнул Аркадий. – Зачем мне так думать? Мальчик я, что ли? Рассказывайте! Рассказывайте! Мы внимательно слушаем вас.
– Ну, ладно! На чем мы остановились? Да, значит, они были неимоверно богаты и играли крупную роль до… польского восстания. А после восстания у них отобрали все поместья и лишили графского титула. Нет графа Домбе-Дембо-Дембицкого, остался просто пан Домбе-Дембо-Дембицкий.
– Пан юж не асессор. Сара, убирай рыбу! – вставил словцо Аркадий.
Бронзентолер опять попросил его не мешать.
– Да, значит, у них все забрали, и они вынуждены были уйти в изгнание; разъехались, расползлись по всему свету – один туда, другой сюда. Остались здесь только трое – мой барин и его две сестры. Они проживали у дяди-старика, тоже Домбе-Дембо-Дембицкого, и от него слышали, что его младший брат Станислав проживает где-то в Америке, в Калифорнии. Ему там хорошо, и он зовет всех к себе. Но с тех пор как дядя скончался, они ничего о Станиславе не слышали и успели забыть о нем. И вдруг из Америки пришла весть, что в городе Сан-Франциско тридцать лет тому назад умер некий Станислав Домбе-Дембо-Дембицкий и оставил в банках огромную сумму с наказом держать в сейфах эти деньги двадцать пять лет. А по истечении этого срока его капиталы с процентами должны быть поровну поделены между всеми его родственниками. А так как из всех Дембицких остались только мой барин и его две сестры, то они являются единственными наследниками всего этого богатства, которое достигает сейчас, как я вам говорил, девяноста девяти миллионов, по тридцать три миллиона на каждого.