— Ба, внутренне кровотечение я устранила, угробила не него весь резерв. И еще я сварила зелье-восстановитель и по три-четыре раза в день поила его. — быстро отчиталась я.
— Ты молодец, девочка моя. — с гордостью в голосе сказала ба. — А зелье-восстановитель — это вообще невероятно! — восхитилась она. — Где только все ингредиенты взяла?
— Алинка, ты такая молодец со всем справилась! — проговорила Амалия с легкой улыбкой и обняла меня.
Ба просто улыбнулась. А я зарделась, мне было стыдно за то, что пропала на несколько дней не предупредив, но в тоже время мне была приятна похвала моих близких людей.
— Ба, что там с дроу? Ты видела его ауру? — поинтересовалась я.
— Все с ним будет хорошо, раны затянулись окончательно, в ауре есть прорехи, но ты сейчас напои его восстановителем, к утру должен будет очнуться.
— Правда!? — обрадовалась я.
— Да, моя хорошая, ты только сними с него одежду и оботри его, а то он весь в засохшей крови. Грязь и запекшаяся кровь еще никогда не способствовали скорейшему выздоровлению. — напутствовала меня ба.
— Как скажешь. — улыбнулась. Все-таки возвращение домой придавало сил.
Мы все спустились на кухню, ба с Амалией сели пить чай, а я поставила греть воду для обтирания дроу.
Через полчаса я уже аккуратно срезала одежду с дроу и бросала ее в угол комнаты. Когда закончила и оглядела его всего и на меня напало оцепенение.
— «Офигенный экземпляр мужского рода!» — восхитилась про себя.
Обтирая его тело я подзависала понемногу и разглядывала его. Еще в лесу, когда лечила его раны, я обратила внимание на его тело, а тут удалось все рассмотреть. И я вам скажу, что там есть на что посмотреть. Добрая половина земных мужиков бы просто обзавидовалась.
Закончила обтирание с трудом, пришлось отвешивать себе мысленные подзатыльники, чуть ли не каждую минуту. А что делать? ТАКОГО голого мужика я еще не видела, да и вообще не одного не видела, если честно.
Покончив с обтиранием укрыла дроу пледом, вынесла тазик с водой, грязные тряпки. Вернулась в комнату и уселась на табурет рядом с постелью. Слишком часто я оставляла его одного, теперь волнуюсь. Я сидела рядом в тишине и слушала его равномерное дыхание иногда проверяла температуру, все было спокойно. На дворе уже была глубокая ночь, город спал, бабушка Марта тоже, а я все сидела рядом с ним присушивалась к дыханию и смотрела в окно.
Постепенно сон начал одолевать меня. Организм был измотан и требовал отдыха, глаза начали слипаться я все чаще и дольше стала моргать так и провалилась в дрему.
Меня разбудили шорохи и стоны, подскочила, как ужаленная с табуретки. Тело тут же отозвалось болью, сидя в неудобной позе оно просто все затекло.
— Охх… — простонала я.
Глянула на дроу. Он метался по кровати и стонал. Кинулась к нему, потрогал лоб, температуры не было.
— Слава богу, это всего лишь кошмар. — облегченно выдохнула.
Рано расслабляться, он все еще метался по кровати я не знала, как его успокоить.
— Что же тебе сниться? — присела на край кровати и начала гладить его по голове осторожно разбирая пальцами его волосы. Они оказались жесткими на ощупь.
После моих манипуляций он слегка притих, а я непроизвольно начала петь колыбельную продолжая его гладить по волосам.
Качнет колыбель тихо дрема Ночница
Коснется лба нежной рукой,
Уставшее солнце все ниже садится
Скрываясь за Росью-рекой.
И месяц уж по небу ходит высоко,
Он млад нынче и златовлас,
А зори его холодны и далеки,
Но чем-то похожи на нас.
Ой Лели усни, а я буду тихонько тебе напевать о ветрах
О лютых морозах, о зимах студеных,
Что спят в человечьих сердцах.
Там хитрые змеи, там вещие птицы,
Там люди без песен и глаз.
Они под полой прячут души и лица,
Но чем-то похожи на нас.
А знаешь мой Лада, есть люд за горами
Без слез, без Богов, без любви,
У них неживая земля под ногами,
А руки и думы в крови.
У варваров мечи и речи булатны,
Ты с ними сразишься не раз.
Они так жестоки и непонятны,
Но чем-то похожи на нас.
А пуще всего ты узнаешь, мой сокол,
О жизни великих людей.
О воле невольной, о доле нелегкой,
О удали славных мужей.
Там дивные дивы, да щедрые нивы
Любовь и красу берегли,
Чтоб снова рождались благи и счастливы
Все дети славянской земли.
У себя на Земле я обожала эту песню группы «Мельница» и мечтала, что, когда у меня будут дети, я ее буду им петь. Но получается, что я ее пою взрослому мужику, который мечется по постели от кошмара.
Пока пела продолжала гладить его, по голове, и он понемногу успокаивался. Я и сама успокаивалась его метания меня спросонья перепугали не на шутку. Облокотилась на спинку кровати, прикрыла глаза, а сама продолжала его гладить, так и уснула.
Глава 23
Утро у меня началось с крика этого прибитого петуха прям под моим окном. Я его ненавижу, надо сказать ба, чтобы она пустила его в суп.
Открыла глаза, потянулась, тело опять занемело от неудобной позы. Посмотрела на дроу и улыбнулась. Моя рука так и запуталась в его шикарных волосах. Осторожно ее освободила и встала с кровати. Осмотрела его и осталась довольна. На его лицо возвращался румянец, а это значит, что он может скоро очнуться.
— Надо бы ему легкий супчик сварить, проснется ведь голодным. — мне пришла в голову коварная идея.
С улыбкой спустилась на первый этаж, осмотрела. Бабушки и Амалии не было.
— «Ба, наверное, уже на огороде» — подумала я и пошла умываться.
Умылась и пошла к ба на огород. Она уже во всю пропалывала наши целебные растения от сорняков и не обращала на меня внимание.
— Доброе утро бабушка Марта! — улыбаясь поприветствовала ее.
— Алина, доброе! Как пациент? — поинтересовалась она.
— На его щеках появился румянец и я думаю, что он скоро очнется, как ты и говорила. Я поэтому и пришла. — начала осуществлять свой коварный план. — Хочу сварить ему наваристый бульон, ему же пока нельзя твердую пищу, а из петуха бульон будет отменным.
— Таки он тебя достал. — посмеиваясь проговорила ба.
Я покраснела и опустила голову, ба раскусила мой план на раз.
— Да будет тебе, Алинка! — всплеснула она руками. — Ты чего голову опустила? Я же не запрещаю тебе уже у самой этот петух в печенках сидит. — она подошла ко мне и заглянула в лицо.
Мне стало немного стыдно. Надо было просто сказать бабушке, как есть и ничего не придумывать.
— Прости бабушка. — прошептала я.
— Да за что! Алинка не бери в голову. — она мне улыбнулась и как маленькую потрепала за щеку. — Если тебе надо, то вари суп из петуха. Тебе лучше знать, чем кормить своего пациента.
— Спасибо! — я ее обняла и побежала за топором чуть ли не в припрыжку.
Спустя час петух был уже общипан и закинуть в чан, подождала пока закипит вода, сняла пену, накидала немного специй и соли. Уменьшила жар и оставила бульон вариться. Сама решила пойти обтереть дроу, ему это не помешает после ночи кошмаров.
Поднялась в комнату с тазом горячей воды и лоскутом ткани. Сгрузила все на табурет возле кровати и стала осматривать дроу.
— Вроде, все хорошо. Тихо проговорила я и принялась обтирать его.
Руки на автомате выполняли работу, а сама думала, как объяснять всем его присутствие и вообще, что ему самому рассказывать. Уже обтерла грудь сполоснула лоскут повернулась и остолбенела. Он смотрел на меня, а во взгляде читалась ненависть. Тряпка упала на пол я попыталась попятится и выставила руки вперед. Это было моей ошибкой.
Дроу резко схватил меня за руку и дернул на себя, я не поняла, что произошло дальше, но чрез секунду я лежала на кровати, а он нависал надо мной при этом сверля своими глазами в которых полыхала ярость.
Я испугалась не на шутку, а потом начала медленно закипать, сердце, в груди, отбивало сумасшедший ритм. А он все смотрел и смотрел молча при этом.