- Ничего у него не получится, - буркнула я, - слишком мерзкий.
- Даже камни могут со временем меняться, - вздохнул туман и, вспыхнув на прощание ослепительной радугой, растаял без следа.
Я ещё немного подождала, пока Дуняша вволю наплещется в озере, а потом мы отправились домой, бурно обсуждая коварные планы Лихослава и возможные способы мести моему такому амбициозному братцу. А как иначе, добро – самая страшная и беспощадная сила на свете!
Глава 4. Долгожданная встреча
Вопреки моим опасениям Лихослав не стал всё-таки вламываться в наш с мамой домик, да оно и понятно, дядюшка Леший бы запросто вышвырнул вон нахального родственничка, причём сделал бы это с огромным удовольствием. Изуродованный Горитрав тоже не спешил высказывать нам свои вполне понятные претензии, а о его дружках даже и вспоминать не стоило, они были словно тень: в ненастье не найти, а в добрую погоду не отвяжешься. Поэтому день прошёл просто замечательно: мы помогали мамочке готовить зелья, собирали цветы в лесу, купались и загорали. А ещё принимали робких, опасливо косящихся в нашу с Дуняшей сторону посетителей. Марфуша, понятное дело, язык на привязи держать не стала и рассказала своим подруженькам о том, как мы её, страдалицу, выслушали, утешили, отваром вкусным напоили, да ещё и помочь посулили. Надо полагать, в селе не остался без внимания и изрядно искажённый лик Горитрава, хоть я и убеждена, что спесивый витязь сделал всё, чтобы его не увидели. Но слухи, они как пыль, сквозь любую щель пролезут, никаких замков-запоров-запретов для них не существует. Вот и прониклись сельчане если не уважением к нам, то хотя бы простым любопытством и стали опасливо, парами, иногда тройками приходить к нашему домику, топтаться перед окнами, начисто уничтожая заботливо посаженные мамочкой петрушку и укроп. Мамочка на посетителей не сердилась, приглашала их в гости и угощала жирными румяными блинчиками с тёплым парным молочком. И если первые гости ещё боялись гуляющих по селу страшилок про злую ведьму, то последующие, вдохновлённые примером своих выживших односельчан, вели себя гораздо свободнее. Приносили угощения, предлагали посильную помощь по дому и даже в зельеварении. К зельям мы, естественно, никого и близко не подпускали, а вот от другой помощи, равно как и гостинцев, не отказывались. Под чутким руководством Иванушки нам перекрыли крышу, обновили крыльцо и даже приделали к нему нечто витое, условно называемое перилами. Мамочка и Василиса восторженно ахали и рассыпались в благодарности, Дуняша старательно зажёвывала улыбку, а мы с Хозяюшкой, как самые смешливые (или просто честные?), отсиживались в комнате, пересматривая мои немногочисленные наряды. Сама бы я с большим удовольствием провела время в лесу или на болоте с кикиморушками, но домовушка решительно заявила, что надо бы перетряхнуть сундуки с приданым. На моё робкое замечание, что сундук у нас всего один и хранится там отнюдь не приданое, я получила такой испепеляющий взгляд от Хозяюшки, что у меня мало коса не зашаяла. Пришлось стискивать зубы и вынимать свои немудрёные наряды, которые вредная домовушка безжалостно критиковала. Тоже мне, специалист по прекрасному! Василиса, которая самая настоящая царевна, мои сарафаны назвала очень миленькими, а от разнообразных лапоточков вообще пришла в полный восторг.
- Дык, знамо дело, - хмыкнула Хозяюшка, - царевны они же енти, как их, а вспомнила, вежливые, во! Они завсегда токо приятное говорят.
- А вот и неправда! – запальчиво возразила я. – Василиса она не только вежливая, но и честная и меня никогда не обманывала, вот!
Домовушка скептически хехекнула, брезгливо поворошила ворох сарафанов, а потом с тяжким вздохом вытащила откуда-то из воздуха рулон какой-то странной, словно из вечернего тумана сотканной, ткани.
- Зови своих подружек, будем тебе приданое мастерить, - буркнула Хозяюшка и, когда я быстрее ветра вылетела из комнаты, в спину крикнула. – Да у матушки иголок с нитками попроси!
Можно подумать, я бы сама не догадалась. Из чисто девчачьей вредности я решила сначала позвать подружек, а уж потом, в самый последний момент, взять лукошко, в котором мамочка хранит иголки и разноцветные нитки. Как оказалось, заветное лукошко нужно было брать сразу, я отвлеклась на слезливую исповедь жены кузнеца: «Совсем соседка проклятушша одолела, со свету сживат, нет ли у вас господарыня ведьма для неё какого-нито смертельного зелья?» и про иглы с нитками благополучно забыла. Хорошо у подруженек моих в поясах широких оказался целый швейный набор, а то пришлось бы мне выслушивать воркотню домовушки. А так пока она нитями переливчатыми шёлковыми любовалась, я успела за лукошком маменькиным сбегать.