- А кто, скажите на милость, облик моего витязя исказил – обезобразил? Духи лесные?
Теперь понятно, откуда ветер дует.
- А за какие провинности твой витязь так изуродован был, ты не хочешь узнать, князь?
Все словно по команде воззрились на Лихослава, но моему братцу всеобщее внимание только льстило.
- За что именно твой витязь таким стал, не хочешь узнать? – повторил Лихослав и дерзко усмехнулся.
- А ты кто таков будешь?! – прогудел рассерженный князь, которому совсем не понравилось, что ему так вот прилюдно дерзит какой-то мальчишка, звания богатыря не получивший, в дружину княжескую не вступивший.
- Я Лихослав, сын Финиста Ясного Сокола и брат Веселинки, - Герой кивком головы указал в мою сторону.
Князь задумчиво провёл рукой по короткой бороде, не сводя с моего так называемого братца тяжёлого изучающего взгляда.
- Не знал, Резеда, что у тебя ещё и сын есть, - покачал головой князь, медленно поворачиваясь к матушке.
- У нас только отец один, матери разные, - буркнула я, спеша хоть немного отвязаться от нахальной родни.
Теперь изучающий взгляд князя вперился в меня, я даже поёжилась под его ощутимой тяжестью.
- Зачем моего витязя изуродовала? Чем он тебе не угодил?
Надо отдать должное, князь умён. Быстро вычислил, кто его ненаглядному Горитраву личину поправил.
- Он девицу обидел, - с удовольствием наябедничала я. – Обманул, натешился вволю, а потом бросил.
- Чай, не силой девку брал, всё по согласию было, - усмехнулся князь, опять оглаживая свою бороду.
Я даже задохнулась от такого бессердечия и только рот открывала, не в силах вымолвить хотя бы слово. Мне на помощь пришёл Лучезар. Он мягко прижал меня к себе и, сверкнув глазами, спросил:
- А если бы с твоей дочерью, князь, так поступили, что тогда?
- Моя Евпраксеюшка дева мудрая и скромная, себя в чистоте и скромности блюдёт, - нахмурился князь.
В глазах Лучезара словно колдовские блуждающие огни затанцевали:
- Проверим?
Лицо князя перекосило так, что я невольно испугалась, как бы нашего незваного гостя удар не хватил.
- Вот видишь, князь, - усмехнулся Алексей Романович, - как бы ни была дева мудра и скромна, а супротив мужского напора не устоит. Значит, за дело твой витязь получил, не следовало ему над девицей глумиться.
На скулах князя затанцевали желваки, а рука сама собой пала на перевязь с мечом. Вот только битвы мне сегодня и не хватало!
- Пройдёмте в дом, гости дорогие, - матушка поклонилась, гостеприимно распахивая дверь в наш домик, - радость у меня сегодня великая: дочь невестой стала!
- Мои поздравления, Резеда, - буркнул князь, довольный тем, что можно без урона для собственной чести отступить, - прости, коли чем обидел.
- И ты прости, князь, но не могли мы твоего витязя безнаказанным оставить, сам понимаешь, закон един для всех, - мягко напомнила мамочка такую простую и довольно неприятную для людей, наделённых деньгами и властью, истину.
Князь поморщился, пожевал губами, словно что-то кислое съел, а потом всё-таки не сдержался, спросил:
- Так это что же, ему теперь таким страховидлом до конца жизни оставаться?
Хе-хе, неприятно тебя разочаровывать, князь, но в таком жутком обличье конец дней у Горитрава быстро наступит. Как начнут на нём всякие Герои свою доблесть да мужество испытывать, так и конец придёт бывшему пригожему витязю.
- Ну почему же до квинца квизни? – Василиса смущённо затеребила кокетливо выпущенный сбоку локон. – Квик раскается в содеянном, квик испраквится, так и станет опять человеком.
Угу, Горитрав, делающий добрые дела, – зрелище не для слабонервных.
- Раз девку обидел, - решительно рубанул рукой воздух князь, - пусть женится на ней.
- Да зачем же девушке окончательно жизнь портить? – всплеснула руками Дуняша. – Зачем лишать её шанса на любовь, постылой навязанной супругой делать?! Я ей помогу достойного молодца найти, который её полюбит и меж брачных огней проведёт!
- Справишься ли, девица? – усмехнулся князь. – Дарить любовь – дело мудрёное…
- Сама не справлюсь, подружки помогут, мы же Феи.
Вот мне бы такую уверенность, честное слово! Я недоверчиво покачала головой, но Василиса задумку Дуняшину горячо поддержала:
- Квивельно говоквишь, нельзя Марфушу в растрёпанных чувствах оставлять, деквица достойна счастья.
- А пока есть идите, всё даже остыло маленько, - пробурчала Хозяюшка. – Давай, княже, входи в дом, не держи людей на улице.
- Ты кто же такая будешь? – удивился князь, величественно входя в избушку, сразу ставшую удивительно тесной и старой.
Хозяюшка выпятила пузико, разгладила сарафан с кляксообразными косолапыми петухами, откинула назад косички с разноцветными вязочками и степенно ответила: