- Квик это трогательно, - всхлипывала Василиса, утирая слёзки протянутым ей Иванушкой платком. – Окви все таквие квилые!
- Это покваму что они с квами позквакомились, моя кванцесса, - учтиво заметил Иванушка и гордо расправил плечи.
Ну, естественно, иного варианта и быть не может. Только глупец станет оспаривать, в присутствии Иванушки, по крайней мере, что его кванцесса не самая лучшая и мир вращается не только вокруг неё. В нашей компании глупцов не было, а потому мы предпочли промолчать. Царевич счёл наше молчание знаком согласия и надулся от гордости ещё больше.
- Тоскливо так мирно ехать, - часа через два заворчала Хозяюшка. – Хучь бы разбойные напали.
Лучезар окинул внимательным взглядом чащу, по которой из последних сил петляла единственная тропинка, гордо именуемая в нашем селе трактом и хмыкнул:
- Если только с воплями: «Заберите нас отсюда, вторую седмицу плутаем».
Я хихикнула, красочно представив эту картинку. Огромные рослые мужики, заросшие так, что сквозь немытые космы только глаза поблескивают, ручищи толщиной с берёзовый ствол, крепко сжимают большой, тускло поблёскивающий в сумерках чащи топор… Я так увлеклась, что только засвистевшие вокруг меня стрелы ринули меня с небес на землю. Ага, причём в прямом смысле слова ринули, кобылка моя взвилась на дыбы, я не удержалась и рухнула вниз, весьма чувствительно приложившись спиной о сыру землю. От удара из глаз у меня посыпались вполне реальные искры, в голове загудело так, что на миг я потеряла возможность не только слышать, но даже хоть что-то понимать. Только глазами хлопала, глядя в распахнувшееся надо мной, прикрытое вершинами вековых деревьев небо.
- Веся, ты как? – долетело до меня сквозь гул в ушах.
Далеко не сразу я поняла, что обращаются ко мне, это меня зовут Веселинкой. И голос, зовущий меня, мне знаком – это же Дуняша, подружка моя синеглазая. Синий – самый красивый, цвет неба, озера, глаз у Лучезара…
- Весеквинка, не пугай меня, скакви что-квибудь!
Мне на лоб прыгнула маленькая зелёная лягушка, довольно симпатичная, но я всё равно подскочила от неожиданности и заорала. В голове словно взорвалось зелье с Огневец-камнем, я застонала от боли и сжала голову руками, всерьёз опасаясь, что она у меня развалится на две половинки.
- Ты чего, Веся? – меня за плечи обняла Дуняша, зашептала насмешливо. – Ты чего, родная, своих узнавать перестала?
- Ду-у-унь, - жалобно проскулила я, - в двух словах, что случилось?
- Горитрав обиделся, - лаконично ответила подружка, действительно в двух словах.
- На что? – искренне удивилась я.
Лично мне казалось, что, во-первых, витязь сам виноват и получил по заслугам, а во-вторых, князюшка точно должен был побеседовать со своим воином и популярно объяснить ему, как он, воин, сильно опорочил своего князя, и как князь этим недоволен. А тут, похоже, никакой беседы не было… Или правду мудрые люди говорят, дурака учить, только портить?
- Ведьму живой брать! – услышала я рёв Горитрава и поняла, что пословицы создают очень мудрые люди.
Вот ведь, блин горелый, что теперь делать-то?
- Квик страшно, - пискнула Василиса, чьё зелёное тельце буквально сотрясалось от дрожи, - девочкви, вы не думайте, я не труквиха, я за квинца переквиваю.
- А мне и за себя страшно, - мрачно пробурчала Хозяюшка, - а ну, не выдержат наши защитники, дрогнут под напором душегубов ентих?
Я попыталась приподняться, чтобы лучше увидеть, что вообще происходит, но тут же над моей головой предупреждающе пропела стрела, ясно показывая, что любопытство в данных условиях нежелательно.
- Нужно помочь, - я отважно попыталась не замечать головной боли, - девочки, мы просто обязаны помочь.
- Кому именно? – фыркнула Хозяюшка.
Ответить я не успела. Над поляной громыхнуло до боли знакомое: «Именем Света!», заставив меня не только крепко зажмуриться, но ещё и ладошками глаза закрыть. А вот Дуняша, судя по тому, как звонко она выругалась, зажмуриться не успела. Надо же, я и не знала, что подружка у меня такие слова знает.
- Веснушка, ты как?! – Лучезар бережно отвёл ладошки, с тревогой заглянул мне в лицо. – Сильно ушиблась?
Вместо ответа я провела рукой по щеке своего Героя, стирая грязь и капельки крови, сочившиеся из пореза.
- Предлакваю двикваться квальше, если, квазумеется, никто не квазражает, - Иванушка, несмотря на общий потрёпанный вид и разрезанный на боку камзол, держался молодцом и даже меч в ножны загнал с таким видом, словно всю жизнь ничего иного в руках не держал.
- Мой квирой, - всплеснула руками Василиса и тут же бросилась к своему возлюбленному утирать пот с его побледневшего чела. – Надеюсь, экви мерзквие негодяи не пораквили вас?