Эмма вспыхнула: казалось, в эту минуту она от стыда готова была провалиться под землю. Но ничего не сказала. Вместо нее заговорила Эдди:
— Мисс Эмма — моя гостья. Она не шлюха, так что прошу относиться к ней соответственно. И еще: не смейте сплетничать о ней в городе — в противном случае я вас наголо побрею. — При этих словах девушки захихикали. Они знали, что это лишь пустые угрозы — Эдди в них нуждается. Эдди, в свою очередь, знала, что все мало-мальски заслуживавшие внимания новости, почерпнутые девицами в «Чили-Квин», мгновенно разносились их стараниями по всему городу, какими бы строгими карами она им за это ни грозила. По этой причине их нельзя было подпускать к Эмме. Эдди их и к Неду старалась не подпускать, хотя он и сам не проявлял к ним никакого интереса.
Усевшись за кухонный стол, мисс Белли с недовольным видом заявила:
— Эта дама создает нашему заведению плохую рекламу. Мужчины, к вашему сведению, на дух не переносят всяких там невест по переписке.
Эдди посмотрела на Эмму, которая сидела ни жива ни мертва.
— По-моему, Белли, я уже просила тебя следить за своими манерами, — сказала Эдди.
— Я купила себе новые ленточки к шляпке, — казалось бы, совершенно не по теме сказала Тилли и игриво посмотрела на Неда, который тут же отвел от нее глаза.
— Я их вам пришью, — подала наконец голос Эмма.
Эдди покачала головой:
— Служанка здесь одна — Уэлкам, а так как она орудует иголкой, как курица саблей, эти ленточки, Тилли, тебе придется пришить самой. Насколько я знаю, шить ты умеешь, и не сомневаюсь, что ленты будут выглядеть на твоей шляпке просто замечательно. А сейчас забирай с собой Белли и поднимайся вместе с ней к себе наверх. Мы тут обсуждаем важное дело и не хотим, чтобы нам мешали.
— Что это за важное дело, которое можно доверить кухарке? — пренебрежительно сказала Тилли.
Эдди вздохнула:
— Я привезла из Канзас-Сити духи и, если вы не будете совать свой нос куда не надо, сегодня же их вам подарю, — сказала она, жестом предлагая девицам удалиться.
— Пойдем, Белли. Поможешь мне пришить ленты. Я не так уж хорошо умею шить, как тут утверждают некоторые. — Тилли подхватила Белли под локоток и вышла из кухни, хлопнув дверью.
Эдди подошла к двери и, открыв ее, проверила, не подслушивают ли их девицы.
— Я бы с радостью избавилась от этих двух шлюх, если бы они не были такими тупыми, — сказала она, хотя и знала, что слишком мягкосердечна, чтобы кого-нибудь уволить. — Без меня они давно бы уже пропали. Кроме того, других у меня просто нет. Уж и не знаю, как смогу здесь управляться. Разве только милостью господней, — вздохнула она, вспомнив произнесенную Эммой фразу.
Эмма встала с места и подошла к стоявшему у двери ведру с водой. Зачерпнув черпаком воды, она напилась, после чего выплеснула остаток во двор через открытую заднюю дверь.
— Пойду-ка я, пожалуй, к себе, — сказала она.
— Не спеши, — сказала Эдди, тоже поднимаясь на ноги. — У меня на руках бордель, поддерживать который в приличном состоянии входит в мои обязанности; в твои же обязанности в настоящий момент входит написать Джону. Уэлкам принесет тебе карандаш и бумагу, и ты напишешь письмо, после чего я просмотрю текст. — Эдди хотела лично убедиться, что Эмма не допустит в своем послании к брату никаких оплошностей, которые могли бы выдать их намерения. Эта женщина совершенно не умела хитрить, в отличие от нее, Эдди, которая когда-то была весьма искусной мошенницей, да и сейчас еще могла дать фору кому угодно.
Эдди прошла в свою бывшую комнату и достала из гардероба новое платье, чтобы отнести его в спальню мисс Фрэнки. Ночевать в маленькой душной комнате во второй раз ей отнюдь не улыбалось, но, как видно, с этим ничего уже нельзя было поделать. Оставалось только надеяться, что в воскресный вечер, когда работы в заведении мало, ей не придется самой ублажать клиентов. Выходя из комнаты, она оглянулась на Эмму, спрашивая себя, оценила ли эта женщина их план и старания вытащить ее из беды. Потом она перевела взгляд на Неда, который ей подмигнул. Уж этот человек, во всяком случае, видел все достоинства предприятия, которое она затевала, и всегда был готов ее поддержать.
Эмма взяла лист бумаги и положила его перед собой на клеенку. Бумага основательно измялась, и она старательно разгладила ее ладонью.
Нед взял карандаш, с критическим видом обозрел его сломанный кончик, после чего извлек из кармана перочинный нож и, прежде чем приступить к заточке, с хищным видом провел пальцем по лезвию. Покончив с работой, он протянул карандаш Эмме, а карандашные очистки ребром ладони сгреб на столе в кучку.