И собаки поспешили по своим делам. Мы не могли отпустить их. Вопросов еще было слишком много.
– Ребята, вы в это верите? Вы чокнулись?
– Мы знали ребят, которые уже вернулись к людской жизни. Они, в свою очередь, знали других собак постарше. Верить или нет – ваше дело, но без веры сложно здесь жить.
– А вы сами давно, как сказать…здесь
– В очистке? Мы сбились со счета, – грустно вздохнул щенок с черным глазом, похожий на пирата. – Невозможно в таких условиях считать свои годы. Но мы чувствуем, как очищаемся. Принимая на себя каждый день грубость, побои, голод, несправедливость и другие человеческие пороки, мы вытесняем из себя чернь.
Мы потихоньку отстали. В районе школы № 25 мы почувствовали, что не можем больше идти. Лапы стали ватными. Каждый из нас задумался, как же он будет жить так, пропуская каждый день через себя зло. Когда мы были детьми, мы не задумывались о таких проблемах. Мы не думали о том, что чувствует униженный нами нищий или собака. Мы обижали своих близких, думали только о себе. Сбивались с пути. Теперь жизнь поставила нас в такие условия, что мы сами ощущаем, каково быть униженными и забытыми. На задворках школы мы нашли укромное местечко, задний вход в спортзал, наверное, и улеглись плотненько друг к другу. Мы решили – хватит с нас на сегодня. Надо отдохнуть, привести головы в порядок, а завтра будет новый день. Может, что-то прояснится. Может, мы найдем какой-нибудь выход. Как же снять браслеты? На них застежка, рассчитанная на человеческие пальцы. То есть только человек смог бы снять их с нас. Только где здесь взять человека, который пойдет на это?
Раннее утро застало нас врасплох. Мы так крепко спали, что не заметили, как дворник с граблями, накинулся на нас. Он ударил Раиля по голове. Все вскочили, с испугу залились лаем и ударились в бега. Раиль бежал и тряс головой, то ли от боли, то ли от неожиданного экстренного пробуждения. Барик почему-то громко скулил на ходу. Изо всех лап мы устремились вверх, в сторону рынка. За пятиэтажками мы спрятались. Людей там не было.
– Как ты, головастый? – спросил, часто дыша, Дамир.
– Я не виноват, что у меня большая голова. Что теперь отбить ее надо? Что за люди пошли. Ау! – зажал он голову и взвыл. Действительно, шла кровь около правого уха.
– Глядите, кровь-то черная,– заметил я.
– Это чернота потихоньку выходит из нас, – серьезно прокомментировал Ваха.
– И пахнет скверно,– добавил Барик.
– Пахнет скверно, потому что я напугался сильно, – объяснил Раиль обиженно.
– В смысле? – не поняли мы.
– В смысле, если бы у меня были штаны, я бы их испачкал, – добил Раиль так же обиженно.
Постепенно, начиная с Эмиля, все начали хохотать, даже сам Раиль сквозь гримасу боли.
– Жить будет, раз шутит, – заключил я и потрепал лапой потерпевшего по спине.
Раиль получил свою долю наказания в собачьей жизни. Это было лишь начало. У нас впереди было десять лет наказаний, подобных этому. Страшно было подумать – это наше ближайшее будущее.
– Давайте, двинем домой, – заныл Барик.
– Бари, нам до полуночи надо собрать по десять косточек… – начал было Ваха.
– Надо?! Нам?! Я не собираюсь служить этому сборищу! Я пойду домой, – нетерпеливо заявил всем раненный коротконогий щенок Барик и посеменил ножками в левом направлении.
– Барик, не спеши. Я думаю, если бы можно было не служить этому сборищу, не было огромного сборища. Ты видел, сколько там их, служащих? И я предполагаю, сборище периодически пополняется новенькими, если в мире перевес со злом, – говорил я беглецу, следуя перед ним и пытаясь остановить. Остальные следовали за нами.
– Думаешь, не удастся спрятаться? – взволнованно уточнил Эмиль.
– Эмиль, ты точно не останешься незамеченным. Нигде, – отметил Дамир. – Я жить десять лет в подполье не смогу, ребята. По мне, лучше послужить. Так, есть шанс однажды вернуться домой.
– Волкоподобный сказал, что если не подчиниться правилам, то можно исчезнуть. Если попытаемся скрыться, кто знает, что может случиться, – добавил грустно я и остановился, провожая остальных взглядом. Ребята тоже постепенно остановились. – Нам нужно держаться вместе. Ребята, просто не будет. Я думаю, пора свыкнуться с новыми обстоятельствами.