Кто усвоит медовую моду,
Будет весел и толст, как комод.
Если меда не ел бы медведь —
От тоски похудел бы на треть».
Мы на Север, к моржам прилетели
И спросили, от стужи дрожа:
«Вам-то как удается быть в теле?
Чем богато питанье моржа?»
Те в ответ: «Это дело несложное!
Здесь, ребята, все ясно само:
Мы едим беспрерывно мороженое,
В день по сто килограмм эскимо.
Оттого-то фигура моржа
Так упитанна и хороша».
Вот какой вам, родители, нужен
Рацион для своих малышей,
Чтоб они поправлялись не хуже
Кашалотов, медведей, моржей!
Если есть не хотят манной каши,
Кашу с медом давайте им вы.
(Ну, а если нет меда – не страшно,
Можно дать и конфет, и халвы.)
И кормите все время мороженым —
Вот какой распорядок положен им!
Гном и я
Ко мне пришел мой знакомый гном,
Сказал: «Ну что ты сидишь сиднем?
На улице радуга в небе синем.
Пойдем-ка гулять вдвоем!
Пока ты скучал тут, была гроза.
Теперь дуга в семь цветов играет.
Пройдемся по ней, от края до края!» —
Представьте, так и сказал.
Мы шли через речку и через лес —
Туда, где сверкала дорога в небо,
И мне казалось, я прежде не был
В этом мире чудес.
Не долог наш путь был, и не тяжел.
Мы вышли к радуге у подножья,
И я вступил на нее осторожно,
И, представьте, пошел.
Теперь я всем расскажу о том,
Что знаю: ходить по радуге просто,
Особенно, если ты мал ростом
И легок – такой, как гном.
Но главное – это не вес, не рост;
Главное – не сидеть дома,
А выйти в мир – пусть даже без гнома, —
Вот в чем вопрос.
Мужчины
Приятель мой Вовка – коллекционер,
Но он собирает, – другим не в пример, —
Не марки, как маменькины сынки,
А ссадины, шишки и синяки.
Куда ни пойдет – попадет в передрягу:
То вступит один с хулиганами в драку,
То с кручи на спор лихо скатится вниз,
То влезет кота выручать на карниз.
Владимир Владимирыч, Вовкин отец,
Ругает его: «Шалопай, сорванец!
Смотри вон, как умные ходят ребята:
Целы-невредимы, чисты и опрятны!»
Но сам-то Владимир Владимирыч тоже
По-умному жить, поберечься не может.
Весь в шрамах он: спереди, сбоку и сзади,
Ведь Вовкин отец – знаменитый спасатель.
Где землетрясенье, пожар, катастрофа,
Где кто-то был ранен, остался без крова,
Спасатели к людям сквозь пламя и дым
Идут, – и робеть не положено им.
У Вовки есть дед (для отца он отец).
Годами он стар, но еще молодец.
На сына и внука он строго глядит,
«Эх, молодо-зелено», – им говорит.
А в юности сам на великой войне
Себя не щадя послужил он стране.
Геройский солдат был – о том говорят
Нашивки ранений да планки наград.
Все трое мужчин своенравны, упрямы,
И слушаются только Вовкиной мамы.
Замкнутый круг
Крýгом по двору бегает мышка —
У бедняги от бега одышка.
«Всё – пищит, – мне нужна передышка,
А не то мне сейчас будет крышка!»
Мышку всюду преследует кошка, —
Тоже выдохлась, бедная крошка:
У несчастной поранена ножка,
И другая кривая немножко.
А за кошкой несется дворняжка,
Неухоженная замарашка.
Этой бегать совсем уже тяжко:
Двое суток не ела, бедняжка.
За дворняжкою – с палкой старушка,
Совершенно безвредная душка.
Напугала ее мышь-норушка, —
Вот какая творится петрушка!
Так и бегают резво по кругу
Все они, умирая с испугу,
А могли бы собраться и руку —
Или лапу – подать друг другу,
Не хватает, однако, духу.
Арифметика
Четыре приятеля строили дом —
Четыре угла, как положено, в нем,
Да вот незадача: в том доме темно, —
Никто не подумал проделать окно.
В работе друзья передышки не просят,
И вот уже окон красуется восемь.
Но так получилось – не хочешь, не верь, —
У славного дома отсутствует дверь.
Работа пошла еще вдвое быстрей,
И скоро открылось шестнадцать дверей.
Народ, заходи новоселье справлять!
Собрались – и начал их дождь поливать.
Оказывается, еще крыша нужна,
Хотя бы всего одна!
Где среда?
Приходил на той неделе
Понедельник к Четвергу —
Пили чай они и съели
По большому пирогу.
Понедельник вдруг заметил:
«Между прочим, где Среда?
Я ее нигде не встретил,
Когда шел к тебе сюда!»