— Похожа, — усмехнулся Андрей. — Только идиотки так за свои обидки цепляются. Ой, хрен знает сколько лет назад мне не позволили сунуть нос во взрослые дела. Плохой Андрей! Плохой, — пискляво передразнил он. — Я уже объяснил тебе, почему не рассказывал ничего. Не люблю в пустоту трепаться, пока дело не сделано. А что касается тусовок — нечего тебе было на них делать, там одни шалавы. Я был бы дебилом, притащи я туда свою девушку.
— Ну да, без меня-то удобнее было бы с другими девчонками зажигать. Кто же свой самовар будет тащить?! — горько произнесла я.
Как же меня это раздражало, как обижало. Я, хоть и была взрослой и совершеннолетней, но ночи дома проводила — и папа, и мама были категорически против того, чтобы я шаталась непонятно где. Если бы я надавила, они бы смирились, что я ухожу и прихожу когда захочу, и однажды я надавила. Гуляла три дня, являлась в четыре утра, а утром убегала на учебу, после которой снова начиналось веселье. И вот, на третий день, точнее ночь, я заметила, что ни мама, ни папа не спали, ждали меня. Не упрекали, не устраивали скандалов, а просто ждали, пока я нагуляюсь и вернусь домой. Волновались за меня, только вырвавшуюся в большой мир. И так стыдно стало: я веселилась, пока они сидели и переживали за меня. После этого я решила, что буду плохой дочерью, если продолжу в том же духе. Не только родители готовят детей ко взрослой жизни — дети тоже должны дать родителям время, чтобы они привыкли, что за руку водить уже не нужно.
Я стала возвращаться в одиннадцать-двенадцать ночи, а иногда и на ужин, чтобы побыть с семьей. А Андрей пропадал ночами со своими многочисленными приятелями — то на сомнительных блатхатах, то в элитных особняках, то в квартирах-лофтах. Я просила его не ходить, просила взять меня с собой — ради этого я бы снова подвергла родителей переживаниям, но Андрей отказывал. Категорично.
Я злилась, ревновала, и уже готова была поставить ему ультиматум, но мы расстались.
— Я тебе не изменял.
— Ну да, — фыркнула я.
— Тебе снова поклясться? Или тебе нравится думать, что ты была всей из себя ромашкой, пока я об тебя ноги вытирал: изменял, собирался бросить? — Андрей сложил руки на груди. — Мне бабло нужно было, я его и собирал. Не трахать шлюх я ходил, а налаживал контакты — мне недоступна была бизнес-тусовка, и я искал мажоров, раскидывающихся деньгами, и готовых вложиться. Секс я люблю, Лиз, ты это хорошо знаешь. И, я уверен, помнишь, — он мазнул по мне знакомым взглядом — так он на меня в постели смотрел раньше. — Но я в состоянии себя сдерживать, и не трахать всех подряд. Я всегда помнил, что у меня была ты, и предавать не собирался, даже если бы передо мной ноги раздвигали без предварительных ласк. Еще какие претензии?
— Не верю я тебе!
— Ах, да, — Андрей будто не слышал меня. — То, что я не узнал тебя, точно. Ну да, показалась знакомой, и дошло бы со временем, но сначала — да, не узнал. Перепил, устал, зрение малость похерил за пару лет, да и ты изменилась. Давай, — кивнул он мне, — в чем еще хочешь меня упрекнуть?
— Красиво поешь. Я бы на твоем месте тоже так сказала, — дернула я плечом.
— Хм, — сузил он глаза, и снова окинул меня жарким взглядом, от которого я покраснела. — Сама ко мне прибежишь, кудрявая.
— Не прибегу!
— Прибежишь, — хохотнул Андрей. — И я еще подумаю, прощать ли тебя.
— После дождичка в четверг.
— После дождичка. В четверг. Но ты прибежишь, — довольно кивнул он, преисполненный уверенности, что именно так и будет.
А вот дудки.
АНДРЕЙ
Какого хрена я должен объясняться, если Лиза сама накосячила? Нормально девчонки устроились — подслушала, что-то додумала, что-то нафантазировала, сама в это поверила, обиделась, и свинтила. А теперь давай, Андрей, объясняйся, ведь виноват именно ты! А я, вся такая несчастная, и вообще жертва.
Вот на кого Лиза меньше всего похожа — так это на жертву. Все нервы эта зараза вытрепала, еще когда мы встречались, все время настороже приходилось быть. В итоге не устерег — послала мне средний палец, сбежала, чем окончательно выбесила. Ушла бы молча, или записку бы оставила — я бы за ней погнался, приволок обратно, и объяснился. А потом наказал бы. Но Лиза ни черта не сказала, просто послала. И сейчас продолжает меня пилить, только хренушки, теперь ее очередь.
— Так, ладно, кудрявая. Жди, — сказал, и вышел из дома, не забыв прихватить запасной комплект ключей — а то с Лизы станется закрыться, и сделать вид, что она в домике.