Я схватила карандаши и живо нарисовала обеих девчонок, нарядив их в самые шикарные туалеты, какие только были доступны моему воображению. Получилось очень красиво. Им должно понравиться! Я наносила последние штрихи, когда снова отключили свет. Неужели началось то же, что в январе? Значит, следующим этапом у нас вырубят отопление. Сейчас, правда, потеплее, но все равно не хотелось бы. Вылезти, что ли, в коридор, разведать обстановку? Нет уж! Один раз в подобной ситуации я уже стала посмешищем всего общежития, с меня довольно. Пусть кто другой натыкается на пьяных сокурсников, спешащих от него удрать!
Похоже, остальные тоже не жаждали проявлять инициативу. Естественно. Они уже знали, что ничем не могут помочь. Скоро Ольга Николаевна вызовет аварийщиков, те привычно обругают нас за неумеренное пользование электроприборами и приступят к работе.
Поэтому, закрыв глаза, я принялась вспоминать любимые сцены из «Джен Эйр», причем в роли мистера Рочестера мне упорно мерещился Макс. От приятного времяпрепровождения меня отвлекла Нелька.
— Можно войти? — спросила она. — Сейчас уже без пяти одиннадцать.
— Конечно. Извини, что я так… не знаю, что на меня нашло.
— Я думаю, это последствия легкого сотрясения мозга, которое ты получила позавчера. Тебя ведь подташнивало, я помню. Я бы на твоем месте все-таки посетила врача. Травмы головы — дело нешуточное.
— У меня уже ничего не болит. Я вообще никогда не болею.
В этот момент включили свет.
— Смотри! — Я тут же протянула Нельке свой рисунок.
Она взяла его не без удивления, однако, едва бросив взгляд, тут же впилась глазами. Даже румянец появился на обычно бледных щеках. Я ждала комментариев, но она молчала. Вскоре открылась дверь, и появилась Светка, нагруженная двумя большими пакетами. Она, не церемонясь, сунула нос в листочек, затем выхватила его и принялась изучать.
— Вам нравится? — уточнила я, несколько смущенная странной реакцией на мой жест примирения.
Вместо ответа Светка произнесла, ни к кому не обращаясь:
— А хорошо, наверное, быть жутко талантливой…
— Ну, конечно, хорошо, — немного подумав, согласилась я. — Наверное, в этом есть какие-нибудь минусы — обостренная чувствительность, хрупкое здоровье, душевное одиночество, — но я бы все отдала за большой талант. И вы, наверное, тоже?
Светка захохотала довольно нервным смехом, а Нелька поспешно заметила:
— Мне очень понравился твой рисунок. Просто здорово!
— Хочешь оставить его себе?
— Спасибо. Девчонки, а кто был на последней лекции по дизайну? Я думала взять конспект у мальчишек, но у них не оказалось. Никто к нашей Ниночке не ходит.
— Я хожу, только конспект у меня плохой. Она так занудно читает, я просто засыпаю. Сейчас найду!
Мы занялись повседневными делами. На приход Макса в столь позднее время надеяться было нечего, и я успокоилась. Завтра Восьмое марта. Разве это не повод навестить спасенную даму, даже если она тебе не понравилась?
Но визит состоялся гораздо раньше, и не тот, которого я ждала. Дверь внезапно отворилась, и на пороге возникла Наташа в халате, небрежно наброшенном на ночную рубашку. В таком виде она еще больше, чем обычно, походила на мою маму.
— Что случилось? — испугалась я. Ворваться, не постучавшись, за полночь — это не в Наташином характере. К тому же на ней лица нет!
— Что случилось? — повторила Нелька.
— Марго выпала из окна.
— Что значит — «выпала»? — уточнила Света. — Как это?
— Не знаю. Никто не знает. Ее тело нашли во дворе.
Наташа села на мою кровать и заплакала.
— Тело? — в ужасе повторила я. — Ты хочешь сказать… она ведь живая?
— Ме-е-ертвая, — прорыдала Наташа. — Говорят, сразу насмерть…
— О черт! — выругалась Светка. Точнее, она выругалась иначе.
Никогда не теряющая разума Нелька мрачно прокомментировала: — Ей еще повезло. Третий этаж… Могла сломать позвоночник и долго мучиться. Или остаться инвалидом. Кошмар!