Если быть до конца честной, то да. Естественно она придумывала его таким, чтобы он в первую очередь нравился лично ей. Иначе не интересно. Он был именно таким, чтобы о нем можно было мечтать ночи напролет. Но сначала это были просто мечты, а потом они превратились в работу. И ощущение влюбленности в собственный персонаж как-то поистерлось. Не было уже того возбуждения, что было поначалу. Когда от восторга сердце колотилось где-то в самой макушке, хотелось петь, плясать и кувыркаться от радости, потому что ПОЛУЧАЕТСЯ! И потому что он ТАКОЙ КЛАССНЫЙ!
Но ведь на самом-то деле это не он ТАКОЙ КЛАССНЫЙ, а она ТАКАЯ КЛАССНАЯ. Она влюбилась сама в себя. И вот это существо с мохнатой щекой, как бы прекрасно оно не благоухало, никакого отношения к этому не имеет. То есть, имеет, конечно, но весьма опосредованное. Хотя... Это существо тоже очень и очень симпатичное, чего уж тут.
- Роберт?
- А?
- А ты кто? - спросила Лара, все еще пытаясь спасти остатки своего здравомыслия и параллельно обнаруживая, что его рука оказалась на ее спине и вместе с ней теперь там гуляет целое стадо мурашек. А еще этот чертов одеколон...
Он прервал свои эротические манипуляции и посмотрел ей в глаза. И тут она заметила! И тут же Роберт получил звонкую затрещину! Прямо по вот этой вот волосатой щеке, от которой... отклеилась бакенбарда!
Альберт такого развития событий явно не ожидал, и теперь стоял с растерянным видом, прижимая ладонь к ударенной щеке.
- Ты что сделал с глазами, падла? - спросила его Лара.
- Ли...линзы... - ответил Альберт, все еще не оправившись от удара.
- А рост? А голос?
- Рост, голос. - передразнил ее Альберт, понемногу приходя в себя. - Рост - это внутренние каблуки. Вот, смотри. Классная штука, между прочим.
Он снял туфлю и продемонстрировал возвышение, спрятанное в пятке.
- А голос, - тут он самодовольно ухмыльнулся, - ... это моя актерская гениальность. Ты ведь поверила?
Лара в ярости кинула в него диванной подушкой. И ведь правда поверила! Поверила в то, что вот этот придурок - на самом деле чудесным образом воплотившийся персонаж ее собственных фантазий.
- Поверила! - радовался Альберт.
Он развязно развалился на диване, покачивая носком своей хитроумной туфли и счастливо улыбаясь.
- И на что ты рассчитывал? - осведомилась Лара.
- Ну, в первую очередь, на твою любовь и ласку, - нагло ухмыльнулся Альберт. Но тут же получил диванной подушкой по башке.
- Идиот!
- Ну, идиот не идиот, но ты ведь уже почти...
- Заткнись, дебил!
- Да ладно... Я же чувствовал...
- Иди на хрен!
Альберт счастливо рассмеялся. Переубедить его в том, что она "уже почти" было невозможно. Ну и ладно. Ну и ладно, да! Она "уже почти"! Но "почти" не считается. Так что пусть не обольщается, наглая рожа!
- Ну, а во-вторых? - продолжала допрашивать его Лара.
- Ну, дальше я, если честно, не продумал. Можно было бы потом прийти в своем нормальном виде, с нормальными глазами и попросить тебя все обдумать еще раз.
- В смысле, ты рассчитывал, что я с тобой...
- Не со мной, а с ним...- поправил ее Альберт.
- Не с ним, а с тобой! - заорала Лара, еще раз ударив Альберта диванной подушкой по спине. - Ну, ты зараза! То есть ты думал, что убедишь меня в том, что ты - это он - и дело в шляпе? И я передумаю его убивать?
- Ну, типа того...
- Какой же ты дебил! Чё ж тебя на нормальную-то работу не возьмут, гений ты хренов?
- Так я не понял, я - дебил или гений!
- Ты - дебил! И гений! Сука! Я же правда поверила!
Лара вдруг вхлипнула. Это же надо было ТАК попасться!
- Эй, ты чего? Не реви, - сказал Альберт и заграбастал ее в объятия. Она еще пару раз всхлипнула и затихла на его груди.
- И чего теперь делать? - спросила. Как будто это не она босс, а он.
- Не знаю, - ответил Альберт. - Мне нравилось быть Робертом. Он крутой. Его любят. Вот ты обо мне не подумала, так хотя бы подумай о его поклонниках. Они же тоже будут страдать.
- Ничего, пострадают и переключатся на кого-нибудь еще.
- Ну а если им нужен именно он? Если ты нашла ту самую комбинацию музыки, голоса и личности, которая идеально подходит именно этим конкретным людям? Что если он для них - герой, который помогает им справляться с их жизнями?
Лара внимательно посмотрела на Альберта:
- А ты чего сегодня такой умный, не пойму?
Альберт рассмеялся:
- Ну вот! То умный, то дебил.
- Нет, ну... А если бы он действительно был человеком и действительно умер? Что он, умереть теперь не имеет права, что ли?
- Имеет, конечно. Но он как бы за них в ответе.
- Ты навсегда в ответе за тех, кого приручил? - спросила Лара.
- Типа того.
- А я что, в ответе за тебя, что ли?
- Типа того, - опять ответил Альберт. - Я ведь тоже... - и он замолчал.
- Что тоже?
- Ну... Как бы... Он и мой герой тоже. Я только когда стал им, сам себя понял. Я когда становлюсь им, как будто становлюсь собой. Ну, он как будто показывает мне, кто я есть на самом деле. Так что если ты убьешь его, то убьешь и меня.
- Дурак ты, Альберт! Ты - кто?
- Кто?
- Ты - актер. Ты не фальшивая рок-звезда, которая только и может, что открывать рот под фонограмму и выпендриваться в шикарных костюмах. Ты - талантище! Ты даже, наверное, гений.
- Да ладно...
- Заткнись! Ты мне так сегодня Роберта сыграл, что я чуть в штаны не наложила. Не прикидывайся бедненьким. Просто когда ты говоришь от его имени, у тебя есть как бы ширма. Ты можешь делать все, что хочешь, ничего не опасаясь. Потому что это вроде бы не ты. Но это и есть настоящий ты.
- Так и ты тоже, - сказал Альберт.
- Что я?
- Ты тоже делаешь все, что хочешь только тогда, когда ты - это он.
- Точно! - сказала Лара. - Получается, он нам нужен, чтобы мы могли быть собой? И делать то, что хотим?
- Типа того.
- А вот чего бы ты еще хотел?
- Ну, в гениальном кино сняться, конечно. У меня даже есть сценарий! Слушай! Это просто песня! - Альберт расположился поудобнее и приготовился рассказывать про гениальный сценарий. Но Лара его перебила:
- У меня идея! - завопила она, стукнув его по груди.
- Ну?
- Бери этот свой сценарий и дуй звонить самым крутым продюсерам во Вселенной. Как Роберт. Скажешь, что открыл в себе талант актера и хочешь попробовать себя на этом поприще. А заодно и сценарий присмотрел. Тебя сразу возьмут. Роберта знают, с его мордой можно любое кино продать.
- Точно!
- А заодно сделаешь признание, что песни писал не ты. Что, мол, писала я, но не хотела светиться. А теперь захотела. И ты меня типа благословил.
- Вот это ты башка!
- А то! Совместный концертик забабахаем. А потом ты займешься своим кином - а я своими песнями.
- Охренеть!
- Кстати, ты даже сниматься можешь под своим именем. Скажешь, что Роберт Уорнер - это был твой музыкальный сценический псевдоним.
- Охренеть!
- Да что ты все заладил "охренеть" да "охренеть"?
- Да потому что охренеть! Дай я тебя поцелую!
- Иди в жопу, Роберт! Тьфу ты, иди в жопу, Альберт! Идите уже оба на хрен отсюда, мне надо подумать.
- Все, уже ушли! - Альберт вскочил с дивана и направился к двери.
- Альберт! - окликнула его Лара. - Бакенбарды свои дебильные не забудь!
Как только за Альбертом закрылась дверь, Лара тут же побежала к окну - проверить, на месте ли еще весна. Все эти вылупляющиеся листья и возбужденные воробьи. Все было на месте. Можно было идти присоединяться ко всеобщему весеннему обновлению. Почему-то смертельно захотелось простокваши.