Мо Шу не знал, почему Нань Гэ Эр упомянул это, но все же отзывчиво кивнул.
— Мо Шу — это доказательство их любви, — усмехнулся Нань Гэ Эр, инициативно обнимая Мо Шу. — Хотя твои родители скончались, у тебя сейчас есть я.
Вот так. Не нужно упоминать что-либо из прошлого. Раз на ранах уже появилась корка, не нужно выцарапывать из них свежую кровь.
Меня хватит…
Мо Шу был изумлен инициативностью Нань Гэ Эра, но он никогда бы не отказал объятиям Нань Гэ Эра. Потому он последовал примеру и обнял его:
— У тебя тоже есть я.
Глава 52
Время быстро пролетело, как только настала весна.
В мгновение наступила середина лета.
Как всегда Нань Гэ Эр открыл свой чайный прилавок, чтобы пополнить домашние доходы.
Мо Шу-сяньшэн был занят каждый день — конечно, теперь Мо Шу-сяньшэна можно было счесть семьянином. Как только он возвращался домой, он радостно брал на себя роль домохозяина.
Сегодня Мо Шу-сяньшэн вернулся домой пораньше, чтобы приготовить обед.
— Вкусно? — Мо Шу сидел за противоположным краем стола, смотря, как Нань Гэ Эр помещал полные еды палочки в свой рот.
Нань Гэ Эр кивнул — хотя ему не приходилось испробовать готовку всех в Гуан Тяне, кулинарное мастерство Мо Шу на самом деле было лучшим из всех, кого он знал.
Даже хотя Нань Гэ Эр подтверждал кулинарные навыки Мо Шу каждый раз, Мо Шу все еще радовался одобрению Нань Гэ Эра. Он сунул еще еды в миску Нань Гэ Эра:
— Ешь больше, тебе нужно стать сильнее.
Почему Мо Шу звучит как мясник? Пробормотал Нань Гэ Эр в глубине души. Ешь больше, чтобы меня можно было легко забить, когда придет Новый Год?
— Тебе сегодня не нужно выходить? — заметив, как беззаботно выглядел Мо Шу, невольно спросил Нань Гэ Эр.
— Я закончил с работой на сегодня, — легко усмехнувшись, Мо Шу взял немного еды и направил ее в сторону рта Нань Гэ Эра. — А-а…
...А-а… А-а, черт возьми! Думаешь, я младенец, ты, сволочь!
Нань Гэ Эр почувствовал сильное желание перевернуть стол, но только его взгляд упал на улыбающееся лицо Мо Шу, как его вспыльчивость пропала.
Что я могу поделать? Что я могу поделать с ним? Похоже, этот парень знает, что я слаб к задабриванию, а не запугиванию!
Потому Нань Гэ Эру не оставалось другого выбора, кроме как открыть свой рот, почавкать едой, которой Мо Шу его кормил, затем испепелить его своим взглядом:
— Не говори во время еды или сна!
Это правило не особо было популярно в Гуан Тяне, так что по сути никто не соблюдал его во время еды. Однако, поскольку сейчас Нань Гэ Эра нещадно дразнили, то единственное, что он мог сделать — выпалить такую фразу.
Мо Шу тоже не возражал. Он просто сократил расстояние между ними с улыбкой, естественно целуя Нань Гэ Эра в щеку, затем в его лоб, затем слегка ущипнул его уши. Только потом он взял свою миску и начал есть.
И впрямь, он не сказал ни единого слова.
Тем не менее, Нань Гэ Эр все еще чувствовал, как сотни «пошел нахер» мчались в его разуме — Ты серьезно? Ты слишком буквально относишься к этому, да-гэ!
Я, правда, не чувствую в себе сил, чтобы ответить, черт возьми!
Наконец, он в тишине доел — если бы он просто мог проигнорировать пять раз, что Мо Шу кормил его; семь раз, что он докладывал еды в его миску; десять раз, что он тянулся к нему, чтобы прикоснуться; и его нескончаемые взгляды на него, пока он ел…
Нань Гэ Эр чувствовал, как его уровень стресса повышался.
Нань Гэ Эр понятия не имел, было ли это просто его воображение, но после того, как они вернулись в Гуан Тянь, уровень безумной влюбленности и приставучести Мо Шу по отношению к нему приумножился.
Самым несправедливым являлось то, что он использовал такое неземное лицо, чтобы являть его очевидно безумно влюбленное выражение.
И какие именно волшебные механизмы были нужны, чтобы создать такой нелепый вид?
После своего обеда Нань Гэ Эр переключил свой взгляд на Мо Шу, который очищал стол — разве моя жизнь не слишком расслабленная?
Мне не нужно готовить или убираться после еды. Он занимается и стиркой, и готовкой…
Мне просто нужно есть и спать — ух — и находиться так, чтобы Мо Шу мог обнимать меня или прикасаться ко мне в любое время.
Если так подумать, то это на самом деле работа, полная стресса!
Когда Мо Шу закончил прибираться, он вернулся и сел рядом с Нань Гэ Эром. Он приобнял одной рукой плечи Нань Гэ Эра, другой рукой гладя его голову:
— Ты сегодня устал?
Единственная моя ежедневная задача — это кружить вокруг моего чайного прилавка и возвращаться домой, как только я достаточно заработаю. В отличии от меня тебе каждый день нужно бегать повсюду снаружи, и ты даже должен готовить и убираться, когда возвращаешься домой. Ты устал гораздо больше, чем я!
Нань Гэ Эр дернул своими губами, насильно останавливая в себе порыв съязвить.
— Ты наелся? — Мо Шу снова протянул свою руку, чтобы растирать живот Нань Гэ Эра. Он начал щипать талию Нань Гэ Эра, только почувствовав, что тот немного набрал веса. — По-крайней мере, ты немного набрал. Будь хорошим в этот раз; тебе нельзя думать слишком много, ладно?
Такое говорит безумно влюбленный дурак, даже более того идиот, в таком лелеющем тоне; как же это угнетает…
Нань Гэ Эр безмолвно смотрел на Мо Шу.
— Хочешь, чтобы я приготовил тебе чего-нибудь еще на ночь? — получив свою долю объятий, Мо Шу должным образом снова сел, спрашивая Нань Гэ Эра.
Под влиянием Нань Гэ Эра Мо Шу медленно взращивал в себе привычку есть по три раза в день.
— Как хочешь, — слабо ответил Нань Гэ Эр.
Он говорил, что хотел еду с более сильным вкусом вроде барбекю, но Мо Шу отказал ему, потому что это было вредно для его тела.
Потому он тактично не выражал никакого мнения на этот счет.
— Как послушно, — Мо Шу погладил его голову. — Ты все еще собираешься рассказывать истории после полудня?
— М-м.
Сидя в прохладном, просторном зале после обеда, Нань Гэ Эр быстро стал сонным под теплым летним ветерком — какое замечательное место Гуан Тянь; лето здесь не изнуряет зноем, а зима, хотя и холодная, но не такая морозная, как в других местах.