Он немо улыбнулся. Звери нравились ему куда больше людей.
Звери не истязали ради удовольствия.
— Отличное местечко, чтобы гнить заживо.
Под Дьявольским мостом парка Астория было негде упасть окурку.
Между опор, в кольце оцепления светили прожектора. В их свете сменяли друг друга униформы всевозможных расцветок; двигались без особой спешки, как личинки на мертвой туше. Шуршала рация, кто-то орал, отгоняя любопытных.
Из-под завитков винограда выглядывали две пары ступней. Голые пальцы испачканы землей. Из-под ногтей проклюнулись ростки.
Тела обнаружил патрульный. Заметил подозрительного — голого, как он уверял, — субъекта в парке, но тот успел скрыться. Там-то, под опорой моста и обнаружились жертвы: мужчина и женщина средних лет. В кармане мужчины нашли водительские права на имя Георгиоса Хадзиса. С фотографии смотрел крупный чернобородый грек.
Теперь лица Хадзиса было не различить, как и лица женщины, погребенной с ним рядом.
Волк развернулся на пятках. Проследил взглядом цепочку огней — трехэтажных зданий, что выстроились вдоль границы парка. На скелеты деревьев за опорами моста. У подножия склона, на прилегавшем к проливу бульваре мешали движению репортеры.
За последние дни Садовник успел превратиться в культового монстра. Героя всех каналов. И кто только успел слить информацию?
— Детектив Волк! Детектив! Это правда, что в районе орудует серийный убийца?
Волк сощурился от вспышек, на миг потерял равновесие. В голове помутилось, зубы зачесались…
— Мартин, — Хвост потянул его за рукав. Его лицо казалось размытым пятном за бликами света.
Волк кивнул, обогнул назойливую репортершу и её микрофон. Зашагал по обочине за серым пальто напарника.
Рык, зародившийся в груди, истаял, так и не вырвавшись на свободу.
— Говорят, он пропадал по ночам. Этот ваш Хадзис, — сказала соседка убитого, молодящаяся гречанка с певучим акцентом. Она расправила юбку, покрутила кольцо на безымянном пальце правой руки и глянула за стекло конференц-зала. В сторону престарелого сержанта, чей стол ютился в углу офиса.
Не подозревая, что за ним следят, сержант раскрыл рот и заглотил пончик. Усыпал рубашку осколками глазури.
— Кто говорит?
Она повернулась к детективам, развела руками. Мол, потрясающе, каких идиотов берут в полицию.
— Все. Я сама с ним не больно-то общалась. Но у нас улица тихая, все всё видят, всё слышат. Странный он был.
— Может, тогда вы и убийцу видали? — вставил Хвост с другого конца стола.
Соседка поджала накрашенные алым губы.
— Если вы мне не верите, тогда давайте закончим этот разговор.
Волк успокаивающе поднял ладони.
— Простите моего напарника. То есть, хотите сказать, у него была любовница? Её вы видели?
Квартира покойного Хадзиса находилась в том же районе Астория, на первом этаже кирпичной трехэтажной коробки. С видом на парк, серый в зарождавшемся осеннем дне. Две комнаты с линялыми обоями, кухня и подвал. Жил убитый один, детей и бывших жен не имел. В записной книжке на кухонной стойке значились только номера муниципальных служб и пара родственников с кодом Афин.
Спальня тоже была аскетичной. На столе у кровати грудились книги по истории религии и садоводству. На голове настольной лампы висела деревянная пластина с намалеванным на ней знаком. Хвост тронул её пальцем в белом латексе перчатки.
— А это еще что? Видал такой?
Волк качнул головой. Дерево пахло старой кровью и потом. Скорее всего, Хадзис носил её часто, близко к телу.
Он провел пальцем по томам садоводства. Потрепанные, из местной библиотеки. Пара страниц была заложена стикерами. Ничего особенного. Волк хотел положить книгу обратно, как из неё выскользнул листок, сложенный вдвое. Он порхнул на пол, импровизированной обложкой вверх. На ней чернел тот же завиток, что и на амулете. Ниже вычурные буквы гласили: «Плясуны Диониса».
Из коридора донесся свист.
— Глянь-ка сюда.
Волк поднял брошюру и вышел из спальни. Напарник стоял у раскрытой двери на углу коридора и кухни. За её порогом начиналась лестница, которая вела в подвал.
Хвост щелкнул выключателем.
Внизу, под одинокой лампой сохла растянутая на правилках шкура животного. Небольшого, размером со среднюю кошку.
Под верстаком, в банках темнело что-то плотное, облитое кровью.
— Что за хрень? — сморщился Хвост.
— Внутренности, — ответил Волк.
Женщина улыбнулась. Явно довольная значимостью, которую ей придавала чужая тайна.
— Не любовница, детективы. Усик был сектантом. И знаете что? Как-то раз я зашла к нему рано утром, по чистой случайности сразу после того, как он вернулся. Выглядел он неважно, скажу я вам.
Она перегнулась через стол. Понизила голос.
— У него была кровь на манжете, детективы. Чужая кровь.
— «Плясуны Диониса», — продекламировал Хвост, держа отпечатанную на дерьмовом принтере брошюру. — «Познай себя через удовольствие».
Он с хлюпаньем всосал кофе.
— Я уже хочу вступить в команду.
Сперва секта «Плясунов" собиралась в спортивном зале местной школы. Разучивали какие-то танцы под ритуальные песни и прихлопы. Затем, по неясным причинам их собрания на территории школы отменили. Здесь сектанты пропадали из поля общественного зрения.
— Наверное, потому что, — Хвост раскрыл брошюру, — «принесем тебе кровь и плоть, как ты принес нам радость», бла-бла.
За время работы Волк наслушался подобного бреда сполна. Люди придумывали тысячи оправданий — религиозных и не очень — своим низменным желаниям. Например, садизму и жажде крови.
В свете ультрафиолетовой лампы пол в подвале Хадзиса пестрел следами крови. Не человеческой.
— Жертвоприношения?
— Похоже на то. Кошечки. Собачки. Товарищи по секте.
— В школе назвали нескольких членов. Что с ними?
Хвост махнул в сторону распечаток на углу стола.
— Пятерых не смогли найти, двое переехали в другой штат. Один представлялся чужим именем. Остальные говорят, что не имеют к «Плясунам» никакого отношения. Их могло быть больше, ты знаешь?
И обыскать дома известных им сектантов они не могли — ордер им не выдали даже с кровавым подвальчиком одной из жертв.
Снова тупик.
В дом сектантка их так и не пригласила. Говорить пришлось через сетчатую дверь.
— Вам знаком этот символ?
Знак на амулете приковал её взгляд. Медленно, она покачала головой.
— Простите, детективы. Ничем не могу вам помочь.
— А твое чутье? — Хвост постучал по конопатому носу. — Что подсказывает оно?
Волк пожал плечом. Он и сам не знал. На местах убийств его захлестывал первобытный ужас, будто тьма поджидала рядом. Будто она могла протянуть лапу из подвала и ухватить его за лодыжку.
Денек выдался долгий и тяжелый.
Хвост зевнул. Закинул ноги на стол.
— Конечно, убить кота много ума не нужно, — сказал он. — Попробовал бы он пристрелить тигра. Как они охраняют свою территорию — это песня. Я по Энимэл Плэнэт видел.
Своя территория.
Волк вскинул голову. Поднялся с места и подошел к карте района, что висела на стене.
— Догоняют и — хрясь! Горло разодрано, кровищща…
Судя по отчаянному скрипу кресла за его спиной, Хвост изобразил жертву в корчах.
Волк неспешно воткнул кнопки с разноцветными шляпками в места, где были обнаружены тела. Затем в дома жертв.