Эльф не утруждал себя выговариванием полного имени Эрика, как то часто делал Верховный прорицатель. Во многих отношениях Прежний был проще, гораздо проще и в общении, и в мировоззрении, чем Старшие севера. Как-то раз Эрик уже спрашивал Филласта и об этом - для него, занимавшего на обломках пирамиды арденской аристократии одну из верхних ступенек, то, что князь Филласт по-прежнему оставался с арденами, вместо того, чтобы послушаться расхожих легенд и уйти в Ниаранд - секретом не было никогда. Они уже несколько раз встречались.
В своем вопросе он оказался далеко не первым. Многие великие Ровендии и Риммарави за прошедшие века подозревали Филласта-Прежнего в снисходительно-простецком отношении к арденам. Как он ответил тогда Эрику, доказать, что он ведет себя только естественно, эльф не мог.
Не скучно ему. А вот Эрик скучал. Книжная премудрость, глубочайшим кладезем которой в человеческом мире по праву считалась библиотека замка Скассл, его не привлекала. Он не мог назвать себя необразованным. Когда-то он просиживал за фолиантами и свитками дни и ночи напролет. Но он был в первую очередь воином. У него руки чесались махать мечом, глотка рвалась выкрикивать приказания войскам, ноги сами бежали сквозь чащобы и равнины Серым волком. Взгляд же метал молнии. Судьба позвала его в час тяжких битв, и он ждал от нее лютой сечи и славы. Пришло время вернуть ЭахВеррелам силу и честь, которых они лишились в унизительной службе завоевателям. И - кто может знать заранее - не станет ли все-таки Серый волк примером для подражания? Огонь и меч остановят полчища врагов, с воем полезут на деревья завоеватели при виде могучей фаланги арденов. А когда-нибудь - он тихо мечтал об этом с детства - ступит он в леса Эридара, и с одного из западных заснеженных хребтов, где изредка шесть веков назад еще можно было встретить гнома, откроется ему равнина Уэсгура, и прорежутся черным сквозь зелень лугов и болот руины гордых стен Кайгиста.
Улыбка Филласта была настолько доброй, что он не стал обижаться.
-Ты видел, о чем я мечтаю?
-Нет, - Филласт продолжал улыбаться. - но мне приятно видеть мечтающего ардена. За последние три века я ничего подобного не наблюдал.
Для эльфа три века - что три недели. Он и произносил эти слова соответственно, без ударения.
-Прости меня, если отвлек тебя.
-Ничего. Уже прошло.
К мечтам и грезам эльфы относились со всей серьезностью. Это - чуть ли не единственное, достоверно известное о них, самом близком к людям племени Прежних. Филласт в этом плане был не исключением, а очень даже правилом.
-Вы действительно давно перестали мечтать, Эрик. Три века - средняя жизнь Старшего, но для вас эти годы столь же долги, как и для Младших. Понимаешь?
-Какой была Риммарави, Филласт?
Эрик знал, что в пору, когда эльфы еще считались союзниками арденов, князь Прежних исходил земли Старших севера и их потомков-Младших вдоль и поперек. Не в меру любопытен был для своего возраста.
-Прекрасной. Я пришел сюда вместе с Риммором, приходил и позже. В чем-то она напоминала юность моего народа.
Больше он ничего не сказал. Для того, кто так много видел и имел так много времени для рассказов, Филласт порой бывал ужасно лаконичен.
-У меня тоже есть к тебе вопрос, Эрик. Лучше даже назвать его просьбой. Расскажи мне о том случае полуторалетней давности.
Хорошее настроение Эрика мигом испарилось.
-Что ты имеешь ввиду, Филласт? - холодно спросил он, глядя ему в глаза и всем своим видом давая понять, что лучше бы Прежнему не уточнять свою просьбу.
Но обычно тактичный эльф в этот раз оказался настойчив.
-Я спрашиваю о Блераэхе ЭахТаранде и Кэрде из Гириса.
-Разве Верховный прорицатель не рассказывал тебе эту историю?
Филласт грустно улыбнулся.
-Наотрез отказался, Эрик. Ты бы слышал, как мы тут ругались. Но от тебя я жду ответа.
-Ну зачем тебе это?
Это уже было похоже на мольбу. Такого Эрик от себя не ожидал.
Филласт помедлил с ответом.
-Что-то жжет меня внутри, требуя знать. То, что тогда произошло, очень важно здесь и сейчас. Возможно, твои слова попадут в летопись.
Летопись - это и есть самое важное в жизни Филласта. Только обычно он пишет ее без посторонней помощи, пользуясь лишь своим пророческим даром.
-Хорошо. Но... - Эрик хотел поставить Филласту какое-то жесткое условие, но вдруг понял, что после этого рассказа ему от Прежнего уже не понадобится ничего такого, чего тот и сам ему не даст без всякого нажима. Если бы он мог сказать: 'не спрашивай о том случае', а после все рассказать... Так не бывает, чтобы 'я сделаю, только если этого я делать не буду'.