— Скорее! — Она назвала адрес — ДТП, сбит человек большая потеря крови, ударился головой… одну минуту… пока дышит, пульс слабый… Скорее, — уже взмолилась она.
— У Вас будут через две минуты, — прозвучало в трубке.
— Робочка, милый, не умирай, пожалуйста…
Вдалеке уже был слышен вой сирен «скорой». В голове Али всё ещё беспорядочно роились мысли, но её уже начало «отпускать» — она знала, что всё будет хорошо…
«Я успела… Я смогла… Я спасла… Я с тобой, милый…» — пронеслось в её голове, когда она уже в «скорой» бережно держала любимого за руку, пальцами ощущая слабый, но ровный ритм его пульса…
Робка открыл глаза… Всё вокруг было белым и мутным.
Он попробовал пошевелиться — в глазах потемнело. Голову пронзила ужасная головная боль…
«Если у вас ничего не болит, значит вы умерли», — вспомнил он.
— Болит, значит, жив, — пробормотал он и услышал голос Алечки:
— Он очнулся!.. Робочка, милый!.. Я люблю тебя, Робочка!..
Он сделал усилие над собой и снова открыл глаза. Сквозь туман начали вырисовываться родные лица: Аля… Мама… Гелька… Васька с тётей Валей…
Он закрыл глаза и улыбнулся — слава богу, он жив, всё хорошо, рядом все, кого он хотел видеть…
Он ещё раз попробовал открыть глаза, и над ним склонилось доброе лицо в обрамлении седых волос…
— Ну и напугал ты нас всех, пацан… — услышал он голос Аристарха.
«Вот теперь точно все здесь…» — удовлетворённо вздохнув, подумал он и, пытаясь улыбнуться, произнёс:
— Если бы я не собирался жить дальше, то сказал бы, что теперь можно умереть спокойно!
Все засмеялись.
— Шутит, значит, жить будет, — прокомментировал Аристарх Петрович.
— Робочка, любимый, я так счастлива, что ты наконец-то пришёл в себя. Теперь всё будет хорошо, я знаю! Я уверена! И я тебя теперь никому не отдам, даже не рассчитывай! — она улыбнулась сквозь слёзы радости. — И мне ещё так много надо тебе рассказать… — Казалось, она просто не могла сдержать слов и эмоций после «долгого молчания». Мысли бежали наперегонки с чувствами и, не обращая внимания на окружающих, она поспешила поведать своему милому Робочке, что пока тот «спал», его мама, знавшая об алином сердце ещё по тому самому разговору, настояла на обследовании у известного кардиолога на дорогущем оборудовании. И все результаты показали, что она совершенно здорова и ей даже очень полезны активные физические нагрузки, а провинциальные врачи просто опять предпочли перестраховаться. И что ледяная игла, засевшая в сердце после гибели Димки, растаяла, когда она встретила «своего Робочку». И что после того, как вырвала Робку из костлявых лап этой «бледной с косой», она окончательно поняла, что имя «Дима» — это лишь светлая память о погибшем друге детства, а не жизненный крест и не судьба. Ведь всё было не зря, у неё всё получилось, она смогла, оказавшись в нужное время в нужном месте, спасти самого дорогого ей на земле человека…
Робка закрыл глаза и с блаженной улыбкой слушал щебетание любимой, упиваясь чудесными звуками её голоса, мягкими переливами интонаций, это была настоящая музыка для его израненной души, посвящённая только ему одному…
— Знаешь, я почему-то абсолютно серьёзно считала, что после того, как ты признался мне в любви, с тобой обязательно должно было случиться что-то страшное. Я всё это время так боялась за тебя. И во всём, что происходило, я пыталась увидеть какие-то «знаки судьбы», полагаясь на какое-то призрачное «шестое чувство», в которое и сама-то не до конца верила… А душой и сердцем всегда хотела быть только с тобой… Какая же я была глупая!.. А ещё, я хочу тебя кое с кем познакомить!..
И тут Роб почувствовал, что кто-то лизнул его в щёку и замурчал ему на ухо.
Он удивился, обрадовался, открыл глаза, но не увидел перед собой никого, кроме своей драгоценной Алечки, которая стояла перед ним с ангельским видом, слегка потупив глазки, и улыбалась самой широкой своей улыбкой.
— Ты? Так кошка — это тоже была ты? — она опять его удивила.
— Угу! — сказала любимая и кивнула головой.
— Ну, теперь точно совсем все со мной! — улыбнулся Роб, вспоминая розовые ушки, чёрные волосы и голубые глаза аватарки, «дистанцию в несколько сотен тысяч метров», вопиющую осведомлённость кошки, «поздравление в астрал» и удивительную кошкину «интуицию»…
«„Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!“ — А ведь никто никого и не обманывал… И кто теперь из нас мастер розыгрыша?…» — думал Робка, не сводя восхищённого взгляда с Алечки.
Нестерпимо болела голова, было ещё очень трудно пошевелить даже пальцем, но сейчас его окружали дорогие ему люди, которые так сильно переживали за него. Люди, которым он действительно был нужен! А его руку крепко сжимала в своих тёплых ладонях та, что спасла не только его жизнь — она спасла их любовь…