— А Тёмный Фокусник?
— Что тёмный фокусник?
— Из театра… Это тоже ты был?
— Всё-то ты знаешь!
— Что случилось с девушками?
— Ха, мне нравится, как ты меня допрашиваешь, — Паук забавлялся. — Ничего с ними не случилось. Они просто отказались от прошлой жизни.
— Что, покончили с собой с твоей подачи?
— Нет, что ты! Я же не садист какой-нибудь. Они начали всё заново в другом месте.
— Уехали из страны, сменили имя? — догадалась я.
— Да.
— И ты хотел, чтобы Эллен тоже уехала из страны и сменила имя, так?
— Нет, ни в коем случае. Я ничего не хотел. Выбор должна была сделать Эллен. И свой выбор она уже сделала. Она пустила Тьму в сердце, соединилась с ней и возвращается домой.
Я мало уразумела чего из этой шарады. Одно я только поняла: с Эллен предстоит разговор. Серьёзный, долгий.
— Если она, конечно, захочет, чтобы разговор этот состоялся, и тем более, чтоб он был серьёзный, долгий, — добавил Паук.
— Хватит читать мои мысли! — попыталась я восстановить ускользающий контроль. Смысла таиться больше не было. — Я догадалась, кто ты. Что ты не человек.
— Бинго! Редкостная проницательность.
— Но я не догадалась, что ты здесь и сейчас делаешь. И учти, я это расследую и узнаю!
— Даже не сомневаюсь. Я в восхищении. В своё время ты точно всё узнаешь, королева.
— Почему ты называешь меня королевой?
— Это ты тоже узнаешь в своё время. Ах да, — Паук сделал вид, что спохватился и забыл что-то важное. — Ну конечно! Паж просил тебе кое-что передать. Она мне очень нравилась, но разве я мог отказать Духу Весны и Остары? Нет. Не мог. Держи. Она теперь твоя. Это подарок.
На этих фразах он отогнул слегка свой длинный широкий плащ в сторону, что-то отстегнул с пояса и передал мне. Что-то длинное, продолговатое, тяжёлое. И тепло и дружески улыбнулся. Я распахнула глаза и впала в ступор, не в силах выдавить ни слова. В мои ладони, подставленные в инстинктивном жесте принятия дара, легли ножны, инкрустированные драгоценными каменьями. Из этих ножен выглядывал такой же украшенный драгоценностями, рубинами, бриллиантами, сапфирами и изумрудами эфес.
Моя права рука схватилась за рукоять, и я вытащила рапиру из ножен. Клинок сверкнул в мерцающем интимном свете танцевальной залы, но более всего сверкали и искрились бриллианты. Это рапира Остара, пропавшее оружие, историческая ценность, вокруг которой в Музее Дерва, на Базе ТДВГ и в полицейском управлении Барта Бигсона возник целый переполох. Я заворожено смотрела на сталь. Моя рука не чувствовала её тяжести, она просто держала, а я смотрела, не отводя глаз. И спросила у Паука:
— И что мне с этим делать?
Тут же мой вопрос показался мне глупым. Паук снисходительно усмехнулся:
— Что хочешь. Это же твой подарок на Весеннее Равноденствие, от Пажа. Можешь оставить себе, а можешь толкнуть на чёрном рынке и получить бабки.
— Зачем? — я перевела взгляд с клинка на Паука.
— Как это — зачем?! В жизни людей металл, деньги — самое главное, — развёл он руками патетически.
— Мне не нужны деньги. Тем более таким путём. Я отдам рапиру Фрэнку. Или Барту, если его тут встречу.
Паук не ответил. Он не против моего решения. Впрочем, с какой стати оно должно его касаться?! Ну подарил он мне рапиру, и всё тут, а я сама разбираюсь, как с ней дальше быть. Вопрос исчерпан. Я деловито убрала рапиру в ножны и аккуратно опустила их вниз, придерживая за драгоценный эфес. По моему телу прошлись мурашки от осознания, что эту рапиру держал в руках сам король. Я вдохнула поглубже и попыталась успокоиться, унять дрожь волнения. Вот уж точно чего я не ожидала — так это того, что рапира окажется у меня в руках именно здесь! Фрэнк был прав. Вот он удивится! Карамба, надо придумать, как ему объяснить, кто мне дал эту рапиру?
«Фрэнк, вот рапира, которую украли. И мне её дал один тип, который подсел ко мне в парке на лавочке, в тот день, когда у меня раскалывалась голова. Он ещё тогда что-то пытался впаривать про предопределённость судеб и всё такое…»
— Паук, расскажи мне, что за шарада это была, — я посмотрела на сверхъестественное существо, странным образом затесавшееся ко мне в друзья.
Потому что, несмотря на всё происходящее, я испытывала к нему безграничное доверие и даже симпатию. Иными словами, мне приятно тут стоять в уединении с ним и дружески разговаривать.
— Про предопределённость судеб, которую я тебе пытался впаривать? — Паук с невинным выражением лица посмотрел на меня.