Но почему Фрэнки ни слова не написала о Некере? Она прекрасно понимает, что больше всего Джастин хотела узнать именно о нем. Да, она не позволила ему давить на себя, хитро рассчитала, как держаться от него подальше, но это вовсе не значит, что ей не хочется выяснить, как, например, он отреагировал на ее отсутствие, какое впечатление произвел на Фрэнки, о чем они говорили… Все мелкие подробности, которые ей интересны и которые Фрэнки нарочно опустила!
Нет, в Париж она звонить не будет. У нее есть чувство собственного достоинства. «Но разве друзья не должны помогать тебе преодолевать его?» — грустно подумала Джастин. Теперь, поняв, почему она мучается все утро, она почувствовала себя еще хуже. Она-то пыталась себя уверить, что Некер ей совсем безразличен, что ее даже не интересует мнение Фрэнки о нем. Вот вам целительная сила умения разбираться в себе.
Два часа спустя, улучив момент, когда почти все ушли на ленч, Джастин, не замеченная никем, выскользнула из агентства. Такси довезло ее только до угла, и к дому она пробиралась через сугробы. В доме было по-прежнему холодно, но она с радостью услышала, что кто-то работает в подвале.
— Мадемуазель Лоринг?
— Да? — Джастин удивленно посмотрела на поджидавшего ее человека в темной униформе. Он протянул ей папку с какими-то документами.
— Мадемуазель не затруднит подписать все листы в подтверждение того, что посылка доставлена в полной сохранности?
— А в чем дело? — спросила Джастин растерянно и стала оглядываться по сторонам, ища Эйдена.
— Доставлено от Кремера, — сказал он, улыбнувшись, и показал на огромный сверток, стоящий у входа.
— Я ничего не заказывала у Кремера и даже не знаю, кто это такой, — нетерпеливо отмахнулась Джастин. — Уберите это… просто уберите!
— Это невозможно, мадемуазель. Я получил указание доставить это лично мадемуазель Лоринг.
— Ох, господи… У меня нет времени даже спорить с вами… ладно, оставляйте. — Джастин лихорадочно прислушивалась к голосам в подвале. Там ли Эйден? Она быстро просмотрела бумаги, подписала их и распрощалась с посыльным. На сам сверток она даже не взглянула, решив, что это какая-то шутка Фрэнки, может, она сложила туда всю свою старую одежду, что ж, пусть это забирает благотворительный фонд. И Джастин направилась к лестнице в подвал.
— Эйден здесь? — крикнула она.
— Он на втором этаже, — ответили ей.
Она помчалась наверх и вдруг замерла, услышав, как Эйден напевает что-то, возясь с трубой в ее ванной. «Что же ему сказать?» — подумала Джастин, смутившись. После утра в агентстве ей показалось, что прошла целая вечность с того момента, как она проснулась в его постели. Она просто развернулась, прошла в спальню, села перед зеркалом и сняла шапочку. Потом машинально взяла щетку и стала расчесывать волосы. Сердце у нее бешено колотилось, она даже не решалась взглянуть на собственное отражение. Пение прекратилось, и она услышала шаги у себя за спиной, но продолжала, не оборачиваясь, заниматься прической.
— Просто ужас что такое, — сказал Эйден, забирая у нее щетку. — Наверное, лучше будет их подстричь. Коротко, под мальчишку. Это я во всем виноват — фена нету. Я тебя сам подстригу. От меня масса пользы. И ни цента сверху.
— Дурак! — расхохоталась она, откидываясь в его объятия.
— Как ты думаешь, тебе будет не очень больно, если я тебя поцелую? У тебя губы такие… воспаленные. Но я так по тебе соскучился, я думал о тебе все утро, можно, я просто покажу, как нежно я умею целовать?
— Не знаю, — жалобно пробормотала Джастин. — Мне даже ходить больно…
— От этого есть только одно средство, — сказал он. — Собачья шерсть. — Взяв на руки, он отнес ее на кровать и стал осторожно и нежно целовать.
— Эйден! — попыталась высвободиться Джастин. — Эйден, ради всего святого…
— Да, дорогая?
— Запри дверь!
— Уже запер. Значит ли это, что тебе чуточку лучше? — спросил он, улыбаясь, а потом снял с нее пальто и стал заботливо укрывать ее одеялами — в комнате было еще очень холодно.
— Только не дразни меня, а то… — пригрозила она, распахивая объятия.
— Да не такой я парень, чтобы дразнить свою милую, просто я хотел убедиться, что ты мне рада. А теперь скажи, пожалуйста, тебе как хочется — медленно-медленно и нежно или, наоборот, быстро? — спросил он заботливо, снимая с нее сапоги и леггинсы. Потом он разделся и сам, не обращая внимания на холод. — Или бросим монетку?
— Ох… — только и смогла выговорить Джастин. Нет, это невозможно, ведь они только что провели в постели целый уик-энд. Но — она хотела этого снова, быстро, немедленно, безо всяких разговоров.
Эйден забрался под одеяло и заглянул ей в глаза.
— У меня идея! Я просто буду ласкать тебя, и ты решишь, что тебе больше хочется, угу?
Джастин только кивнула. Она чувствовала прикосновение его руки, чувствовала, как он пальцем дотронулся до ее клитора. И тут она вдруг сдвинула ноги и приникла к нему, а через несколько мгновений все ее тело уже сотрясал оргазм.
— Что ж, сообщение было информативным, — сказал он, когда она пришла в себя и лежала, расслабившись, в его объятиях.
— Со мной такого никогда не случалось! — воскликнула Джастин смущенно.
— А теперь случилось.
Джастин задумалась.
— Это ты во всем виноват, — сказала она наконец.
— Надеюсь, радость моя, — сказал он, с улыбкой глядя на ее зардевшиеся щеки. — Теперь ты хотя бы согрелась, — добавил он и притянул ее руку к своему члену.
— Боже мой! — изумилась она. — Я же совсем забыла про тебя. Ты же не можешь оставаться в таком состоянии.
— А тем более работать, — согласился он.
— Ты, кажется, говорил что-то про «медленно и нежно». А это… так и будет?
— Ты даже ничего не заметишь, — уверил ее Эйден. — А если будет больно, я сразу перестану.
— Ну разве можно отказаться от такого предложения? — прошептала Джастин, раздвигая бедра, и тут поняла, что снова хочет его, страстно хочет.
— Я спала? — удивленно спросила Джастин, почувствовав, что Эйден поцеловал ее в ухо. Она открыла глаза и поняла, что даже не представляет, который сейчас час и какое число.
— Всего несколько минут. Ты так крепко заснула, что мне было ужасно жалко тебя будить, но мне нужно идти работать, а я — лежу у стенки.
— Господи, мне же тоже нужно работать! Я заехала только переодеться. Ой, Эйден! — воскликнула Джастин, вскакивая на ноги. — Что ты со мной сделал? — И она взглянула на себя в зеркало на туалетном столике.
— Как обидно, стараешься-стараешься, а об этом забывают в ту же секунду.
— Дурачок! Я хотела спросить, что ты сделал с моим лицом? Даже не знаю, как мне краситься, — сказала Джастин, глядя на свои пылающие щеки и сияющие глаза.
— Оставь все как есть, дорогая. Если кто-нибудь удивится, скажи, что ходила к косметичке и та переусердствовала.
— Ты отлично во всем разбираешься. — Джастин вдруг почувствовала укол ревности. А раньше она никого не ревновала. — Наверное, ты часто раздавал подобные советы?
— Никогда. — Он притянул ее к себе. — Я не занимаюсь любовью со своими клиентками — это мое правило. И водопровод не подсоединяю собственноручно, а вызываю слесарей, но сегодня — исключение. Поняла?
— Да, — сказала она тихо и недоверчиво.
— Почему такая подозрительность? У тебя нет ведь для этого никаких оснований.
— Почему я должна быть в этом уверена?
— Не должна. Но со временем убедишься в этом.
Джастин смущенно выскользнула из его объятий и потянулась к крему, стоявшему на столике. Она всегда презирала ревность, и теперь ее же в этом и уличили.
— Курьер тебя дождался? Ты подписала бумаги? — спросил он, одеваясь.
— Курьер? — переспросила она.
— Ну да, я сам его впустил. Выглядел он вполне прилично. Он собирался ждать тебя на улице, но я его пожалел. Он сказал, что должен был доставить посылку несколько дней назад, но из-за нелетной погоды он не мог попасть в Нью-Йорк.
— Попасть в Нью-Йорк? А откуда он?
— Из Парижа. Я думал, что это что-то, чего ты ожидаешь.