Поначалу все было примерно так же. Они продолжали игнорировать меня. Притворялись, что меня не существует. Даже преподавательский состав начал понимать, что делают студенты. Если бы у нас был групповой проект, они бы не включили меня в него. Когда учитель называл мое имя, один из них говорил обо мне, как будто меня не существовало.
Я не стоила того, чтобы существовать в глазах Уита, а значит, я не стоила этого и в глазах всех остальных.
Через некоторое время учителя вообще перестали ко мне обращаться.
Только на прошлой неделе это приняло полунасильственный оборот. И каждый раз, когда что-то происходит, каждый раз, когда кто-то вступает со мной в физический контакт, я в конце концов вижу их смотрящими на Уита, как будто им нужно его одобрение за хорошо выполненную работу.
Это отвратительно. Он самый большой хулиган в этой школе, но ему и пальцем не нужно шевелить. Он просто заставляет всех остальных выполнять его приказы и обращаться со мной как с абсолютным дерьмом.
Обед только начался, и я направляюсь в обеденный зал. Ни одна другая девушка в этой комнате не бросает сочувственных взглядов или шепчет "Привет". Все они считают меня врагом. Младшеклассники боятся общаться со мной из-за страха, что с ними тоже будут плохо обращаться. У меня здесь нет союзников. Даже Сильви полностью исчезла. Я не видела ее в кампусе последние шесть недель, с первого дня учебы.
Я пробираюсь к очереди, рассматривая готовые бутерброды в холодильнике. Я должна взять один. Я могу съесть половину сейчас, а остальное оставлю на ужин. Таким образом, мне не придется покидать свою комнату до конца дня.
Жалко, но это правда. Моя комната - моя единственная передышка. Это место, где я провожу большую часть своего времени, за исключением тех случаев, когда я выхожу ранним вечером и бегаю трусцой по тропинкам, ведущим к океану. Администрация уже предупредила девушек, чтобы они не выходили на улицу после пяти. Солнце садится все раньше и раньше, леса, окружающие пляж, темнеют, и они не хотят, чтобы с нами что-нибудь случилось.
Я бросаю вызов этому правилу. Со мной так ужасно обращаются в школьные часы, что вечернее время - мое единственное прибежище, и я не позволю им отнять его у меня. Это единственный момент, когда я чувствую себя по-настоящему умиротворенной, слушая музыку в своих наушниках, теряясь в ритме своих ног, стучащих по земле. До недавнего времени я никогда не понимала кайфа бегуна. Теперь я чувствую, что гоняюсь за этим чувством при каждом удобном случае.
Я беру сэндвич, маленький пакетик чипсов и воду, и становлюсь в очередь. Они обсуждают меня, но никто не обращается непосредственно ко мне.
– Я слышала, что она встречается с парнями после отбоя, - шепчет девушка своим друзьям, которые стоят позади меня.
– Какими парнями?
– Уит. Эллиот. Спенсер и Чед, - говорит девушка. – Она проводит их тайком в свою комнату
– Верно, потому что у нее одноместная комната, и ей не с кем иметь дело.
– Уит - тот, у кого люкс. Я слышала, они все встречаются в его комнате, - говорит кто-то еще.
Они говорят обо мне.
– Неважно. Все, что я знаю, это то, что они трахают ее по очереди. Или ее трахает один, в то время как другому она делает минет. Как будто это одна гигантская оргия, прямо из порно. Фу. - Все они неловко смеются. – Это так отвратительно.
Гнев закручивается спиралью у меня внутри, но я подавляю его. Они могут говорить все, что хотят. Я знаю, что это неправда.
– Я слышала, что она постоянно сосет у отца Уита. Так она платит за свое обучение, - говорит одна из других девушек.
– Отвратительно! Он старый человек.
– Ничего удивительного какая мать, такая и дочь.
Я делаю шаг вперед, проглатывая свои слова. Кассирша тянет целую вечность, болтая со всеми о пустяках, на ее лице сияет огромная улыбка. Разве она не может просто делать свою работу и поддерживать линию в движении?
– Оооо, может быть, они делят ее. Может быть, у них секс втроем с отцом Уита, - визжит еще одна из девушек, прямо перед тем, как все начинают смеяться.
Я больше не могу этого выносить.
Обернувшись, я свирепо смотрю на них. Они знали, что я все это время стояла за ними, вот почему они сказали все в первую очередь, но они не ожидали, что я отреагирую. Обычно я никогда этого не делаю. Это первый раз, когда я публично защищаю себя.
Их смех медленно затихает, и они смотрят на меня в ответ, ожидая.
– Вы все отвратительны, - говорю я.