Молодой человек двадцати лет, страдающий из-за невозможности реализовать свои сексуальные потребности и переживший опыт неудач при знакомствах с девушками (“Как о волшебстве мечтаю о том, что у других уже давно есть!”), ощущает на руке браслет с шипами вовнутрь, причиняющий ему боль, — образ ранящих обстоятельств, не позволяющих получить столь нужное ему тепло (“Я замерзаю, мне холодно!”), — в груди носит черное облако с ядром в виде твердого черного куска льда.
Существуют естественные корреляты и у хороших состояний, возникающих по завершении работы. Они, как правило, характеризуются ощущением легкости, потери границ тела, слияния с простором: водой, воздухом и т.д. БЭСТ, о котором мы уже упоминали, также поощряет выявление этих “недостающих звеньев” образного восприятия не только внутренних ощущений, но и “граничных” и “заграничных” (“На чем лежите?” — “На песке”.).
“Ты кто?” и “Где ты?” — опробованные заходы работы, но не излагаемые в данной книге. Они являются дополнительными к заходу “Что в себе ощущаешь?”. Поскольку в последующем мы будем обсуждать подход, который я считаю более эффективным и коротким, и у меня не будет возможности проиллюстрировать заходы “Ты кто?” и “Где ты?”, приведу один из примеров такого рода работы, причем не только с диагностическими, но и терапевтическими частями.
Вырвалась из плена
Пациентка Л.М., 1953 года рождения, долго мнется перед тем, как начать рассказывать. “Вы меня не так поймете... У людей к этому такое отношение!.. Я засыпаю каждый раз с одним желанием — не проснуться”.
Она ощущает, что многотонный гранит высотой с семиэтажный дом раздавливает ее, лежащую на животе. Тело распластано, руки-ноги даже не двигаются, но голова способна вращаться.
Что под ней? Тоже камень. Голова как в пропасти, а внизу — горная река. Обрыв глубиной метров 30. Постоянная зажатость. Ни АТ, ни АТ с реланиумом, ни другие препараты и процедуры не помогают.
— Когда Вы зажаты, какое состояние Вы испытываете?
— Полная безысходность. В этом состоянии я уже несколько лет.
Об обстоятельствах, при которых она оказалась придавленной гранитной скалой, вспоминает следующее: “Я работала в школе и всегда желала делать все на совесть. (Я училась в интернате, и наша директор — я ее очень любила и уважала — воспитывала нас: кем бы вы ни были — хоть дворником, хоть министром — вы должны работать на совесть. Многие ее слова я забыла, но эти — помню.) Не имея ни методики, ни опыта, я оказываюсь классным руководителем. Выпуск получился хороший. Второй класс тоже я полностью вела. Ответственность. Параллельно — учеба в институте, дочки были маленькими... Вдруг — конфликтная ситуация. На школу выделили одну путевку в Артек. Дочка была в совете дружины. Я знала, сколько она там делает... Встает вопрос о том, кто поедет. Направляют дочь секретаря парторганизации. “Но она же ни в чем не участвует!” — стала возражать я. Поехала все-таки она, а директор сказал мне: “Уходи сама, иначе мы тебя раздавим”.
Ушла в педучилище. Думала, что на повышение. Новая обстановка, новая работа. От семилеток перешла к восемнадцатилетним... Классное руководство... Я всегда была уверена в своих силах, а тут в первый раз столкнулась с тем, что... мне идти на лекцию, а я ничего не помню. Произошел надлом.
Через месяц ушла. Диспансер. Капельницы, таблетки. Три месяца на больничном — один месяц работы — снова три месяца на больничном... Даже есть было трудно. Алушта. Не разговаривала. Спала. Муж был удивительно тактичным: заставлял купаться в море, гулять, но если замечал в моих глазах протест, то мягко уступал. Начала разговаривать, улыбаться. И только через год пошла на поправку.
С тех пор как только возникает стрессовая ситуация — меняю работы. Десять мест поменяла. Больше полугода нигде не работаю”.
Возвращаемся к актуальному. В скале нельзя дольше оставаться: это угрожает смертью. Пациентка думает, что делать, думаю и я. Может быть, ей стоит кого-то позвать на помощь?
— Кричали?
— Что кричать, если знаешь, что здесь люди не пройдут?
— Может быть, кто-то проходил, — продолжаем мы разговор в поисках более реального выхода.
— Голова над горной пропастью, река шумит, и я слышу то, что сзади... — уточняет Л.М.