Юмико всё молчала, совершенно не двигаясь, но явно продолжала внимательно слушать.
— Когда Рэми рассказала вам, что некий Сакаки, живущий по такому-то адресу, знает её имя вот уже много лет, вы очень испугались. Поскольку наверняка почувствовали, что этот человек может быть как-то связан с Сакураи и его дочерью. И ваше чутьё вас не подвело.
И Кусанаги рассказал ей о Сакаки и кукле, которая досталась ему от отца погибшей Мако. Похоже, Юмико слышала обо всём этом впервые. Удивление, смешанное с отчаянием, ясно читалось у неё на лице.
— Как нетрудно догадаться, Сакаки наверняка услышал имя от самой Мако. Вот только куклу мать Сакаки выкинула. Полагаю, мальчика это шокировало. Но ещё через два года о самой кукле он позабыл, и в памяти осталось одно только имя, Рэми Морисаки. Скорее всего, с этим именем в его душе были связаны какие-то дорогие воспоминания. И поэтому он начал верить, что девочка с таким именем действительно существует и что с ней его связывает сама Судьба. А потом он подобрал к её имени иероглифы. В том, что они полностью совпали с именем вашей дочери, ничего удивительного нет. Большинство японцев, услышав «Рэми Морисаки», написали бы точно такие же знаки…
Сделав паузу, Кусанаги перевёл дух.
— Итак, — продолжал он. — Знать обо всём этом вы, конечно же, не могли, но прекрасно понимали, что само существование Сакаки представляет для вас опасность. Ведь если всё оставить как есть, супруг в любую минуту может узнать о вашей многолетней измене… Или, возможно, больше всего вы боялись, что станет известно, кто настоящий отец Рэми?
— Рэми… — не поднимая головы, почти простонала Юмико, — дочь моего мужа.
Кусанаги устало вздохнул. В конце концов, сейчас он пришёл выяснять не это.
— И тогда вы начали думать, нельзя ли убить Сакаки каким-нибудь юридически безупречным способом. И придумали, что лучший способ — самозащита. Заманить его в дом и убить за вторжение. Никто вокруг вас не осудит, плюс наверняка оправдают по Закону о защите от грабителей[7]. Прекрасный план. Ошибка лишь в том, что вы промахнулись.
И тут Юмико наконец подняла голову и слегка покачала ею. Но не слишком сильно.
— Неправда. Это… вовсе не было планом.
— Было. И этому есть доказательства, — с нажимом проговорил Кусанаги. — Мы внимательно изучили письмо, которым вы заманили Сакаки в свой дом. Оно написано на том же словопроцессоре, на котором вы пишете свои рецепты для кулинарных курсов. И есть свидетели, которые подтвердят, что в последнее время вы им пользовались. Буквально вчера наш сотрудник потратил полдня, проверяя оттиски на чернильной ленте из этого аппарата. И ваше письмо отпечатано там слово в слово.
Он сказал ей всё, что необходимо. Дальше оставалось лишь ждать ответа.
В её покрасневших глазах заблестели слёзы. А затем она неудержимо расплакалась.
— Только передайте мужу… что Рэми действительно его дочь.
На это Кусанаги ничего не ответил. А только спросил:
— Поедете со мной в полицию?
Она согласилась.
У дома семьи Морисаки стояла машина. В ней сидели Макита и ещё двое полицейских. Они были вызваны заранее и просто ждали, когда всё произойдёт. Кусанаги вывел Юмико из дома и усадил в машину.
— Я потом сразу в отделение, — сказал он.
Макита кивнул, и машина тронулась с места. Всю дорогу, пока та не скрылась, Юмико с заднего сиденья смотрела назад.
Кусанаги пошёл в противоположную сторону. Метрах и двадцати был припаркован его «скайлайн». На откинутом назад пассажирском сидении спал Юкава.
Когда Кусанаги сел за руль, Юкава проснулся.
— Ну что, всё закончилось?
— Да уж. Дерьмовая работёнка.
— За это тебе и платят.
— Спасибо, — сказал Кусанаги, заглянув Юкаве в глаза. — Ты мне снова очень помог.
— Мне самому было интересно это дело, так что не благодари!
— Но если бы не твоё чутьё, мы бы её даже не заподозрили!
И действительно, Кусанаги в который раз поражался интуиции этого человека. Именно Юкава с самого начала сказал: «Эта женщина себе на уме». Когда его замечание приняли за одну из версий, следствие и сдвинулось с мёртвой точки.
— Понятно, что она решила пойти в спальню дочери с ружьём, когда услышала, что туда кто-то забрался, — размышлял тогда Юкава. — Но разве не странно, что мать проснулась от этого шума в собственной спальне, а сама Рэми не услышала ничего и продолжала крепко спать? Скорее всего, Сакаки действительно подошёл к постели девушки, но не причинил ей никакого вреда. Опасность находилась в голове у самой матери, потому-то она и взяла ружьё… Ничего в голову не приходит?
7
Японский закон, принятый в 1930 г., который защищает права личности на самооборону, если на неё совершилось нападение с целью ограбления.