– Знаю я человека, что с радостью принял бы вас к себе с таким кораблем, – продолжал Конхобар. – И немало б вы с ним натворили дел.
– С-с-случайно, не Хастейном Спесивцем з-з-зовут того человека? – с усмешкой переспросил Дирмунд Заика.
Ирландец улыбнулся:
– Ты всегда был умен, друг мой. – Осклабился он. – И на этот раз догадался правильно. Догадайся же – почему Хастейн не придет и не заберет корабль?
– Сигурд-ярл, – не задумываясь, ответил Дирмунд. В блеклых глазах Заики промелькнул огонь ненависти, злобы и зависти. – Думаю, Сигурд с-с-слишком известен и пользуется большим уважением с-с-среди морских конунгов. Это нужно иметь в виду даже такому человеку, как Х-х-хастейн Спесивец.
– Да, Хастейн не дурак. – Кивнул Хрольв. – А вообще-то, хорошо бы было, чтобы…
– Чтобы с-с-старый Сигурд поскорее отправился в Валгаллу, – закончил его мысль Дирмунд.
– Да! – Вскочив на ноги, Хрольв громко захохотал. – После смерти Сигурда останется лишь молодой Хельги.
– Уж с ним-то мы с-с-справимся, уж теперь-то не п-п-получится, как в прошлый раз. – Хохотнул Заика. – Все дело в Сигурде.
– Да, Хастейн много бы дал за то, чтобы старого ярла не стало. Он бы поддержал нового владетеля Бильрест-фьорда. – Ирландец со значением посмотрел на Дирмунда. Заика приосанился, расправив узкие плечи. В маленькие бесцветных глазках его появилось горделивое выражение, словно давно уже стал он бильрестским ярлом.
– Хастейн Спесивец, – задумчиво повторил Заика. – Но хорошо бы прежде расправится с Хельги!
– Замечательная мысль! – тут же поддержал его Ирландец. – Только не стоит торопиться, надо все тщательно обдумать.
Под впечатлением случившейся только что беседы, все трое направились к лесу. На узких губах молодого друида играла торжествующая улыбка. Ирландец давно уже присматривался ко всем обитателям усадьбы, искал возможных союзников, и вот, кажется, нашел.
В лесу было чудо, как хорошо! Солнечные лучи, чуть приглушенные еловыми ветками, падая на землю, светились теплой зеленоватой дымкой. Хрустели под ногами сучки и старые шишки, где-то, совсем рядом, озабоченно стучал дятел. Вспорхнув, пролетела кукушка, закуковала, усевшись на ветку, Дирмунд хотел было сбить ее камнем, размахнулся уже, да передумал – жаль было тратить время на столь незавидную добычу. Идущий впереди Хрольв вдруг замер, быстро спрятавшись за кустом можжевельника, и Заика с Ирландцем быстро последовали его примеру.
– Рябчик! – обернувшись, шепнул Хрольв, указывая рукой на одиноко стоящую сосну, что росла на небольшой полянке, за ольховыми зарослями. Заика присмотрелся и заметил на нижней ветке сосны упитанную красновато-пегую птицу.
– Подберемся поближе, – скомандовал Хрольв и, не дожидаясь ответа, быстро пополз к поляне. Уж как не хотелось Дирмунду – а уж, тем более, Ирландцу – ползти по сырому мху, а все ж пришлось, никуда не деться. Они заползли в ольховник и разом замерли, услышав вдалеке чей-то голос.
– Кто бы мог здесь так орать? – Удивленно переглянулись все трое. – И, главное, зачем?
– Может, з-з-змея кого укусила, сейчас они как раз в-в-выползают, змеи. – Дирмунд Заика опасливо осмотрелся вокруг.
– Укусила б, так не орал, – резонно возразил Конхобар. – Вон он, крикун, по той тропинке идет. Выходить не будем, отсюда посмотрим, кто.
– М-мудрое решение. – Одобрительно кивнул Дирмунд, и все выжидательно затаились в кустах.
Ждать долго не пришлось – голос – а, точнее, голоса – быстро приближались, и вот уже на поляне показался Хельги, высокий, красивый, с длинными, развевающимися на ходу волосами цвета спелой пшеницы. На поясе юноши висел меч в украшенных золотыми бляшками ножнах, через левое плечо перекинут лук и колчан, полный стрел. Рядом с ним быстрой, упругой походкой шла Сельма, дочка Торкеля, бонда. Хельги, улыбаясь, смотрел на девушку и громко читал висы, тщательно, с выражением, практически не сбиваясь:
Хельги остановился на поляне, посмотрев в небо:
Смеясь, Хельги и Сельма пересекли поляну и скрылись в лесной чаще.