— А ты кто, пьяный змей тебя покусай за шарики? — сухо осведомился северянин.
— Я Крайслер, комендант гарнизона. Одно моё слово — и тебе конец!
Варвар расправил могучие плечи. Меч так и покоился на столе, всего в пяти-шести футах. Нет, не успеет. Стрела догонит.
Правильно поняв колебания викинга, комендант быстро предостерёг:
— Даже не пытайся. Отвечай на мои вопросы — и, возможно, будешь жить. Кто ты?
Варвар смотрел грозно, как лев, попавший в ловушку, но не нарывался, выжидал…
— Моё имя Гуннар Торнсон из Скандинавии! Я пересёк пустыню и хотел здесь культурно отдохнуть… — Взгляд его встретился с бёдрами женщины-воина, скользнул по красивым ногам, вернулся к суровым глазам командира. — Чё пристал, начальник? Я с бандитизмом завязал, зуб даю, они первые начали!
— Ты хорошо дрался, и к тебе нет претензий, если ты не совершал преступлений на территории Ливии.
— Я не нарушал законов Ливии, если не считать досадный ушиб господина офицера.
О том, скольких, когда и где конкретно он ограбил, избил, обворовал и угробил в порядке «самозащиты», викинг разумно умолчал. Всё равно доказательств нет…
— Можешь дать слово?
— Даю слово! — держа за спиной пальцы крестиком, поклялся Гуннар.
В ясных синих (как у него) очах белокурой красавицы возник интерес. Викинг подмигнул ей, пока Крайслер размышлял и взвешивал, стоит ли верить такому явному пройдохе. Но парень силён и показал себя в бою, что позволяет на многое закрыть глаза. Комендант приказал стрелкам опустить арбалеты.
— Ходить во время засухи по пустыне всё равно что путешествовать по Солнцу. Садись с нами, выпьем…
Гуннар с сопением уселся за длинный центральный стол для больших компаний.
Проворные туземки, выползая из укромных местечек, мигом поднесли им бокалы с марулой. Суданцы, скифы, арабы и прочие стонали, бросали злобные взгляды. Такой финал их совсем не устраивал, но что они могли против самого коменданта? Нашлась и пара недовольных офицеров, но им слова не давали.
— Каковы твои планы, Гуннар?
— Не знаю.
Крайслер усмехнулся на явные попытки викинга казаться необщительным.
— Твои планы — твоё дело, но моё — охранять границу. Даю тебе на выбор две возможности. Первая: допивай вино, садись на коня и возвращайся туда, откуда пришёл. Нам здесь проблемы не нужны. Вторая: поступай в мою часть и охраняй границу с нами. Но тогда придётся подчиняться нашим порядкам и выполнять приказы, понимаешь? Жалованье, само собой разумеется, приличное. Социальные гарантии, выплаты за потерянную руку или ногу, в общем, всё как у людей…
Гуннар нехотя поднял бокал и выпил, косясь на фигуристую блондинку.
Встал, не глядя ни на кого, забрал меч со стола, оставив нетронутым баба гануш, и направился к выходу.
Как только он вышел, все присутствующие уставились на коменданта, тот сидел спиной к дверям и даже не обернулся. Безмолвный вопрос повис в зале вместе с ароматом жареной баранины.
Шансы пересечь пустыню без отдыха, вьючных животных и провизии равнялись нулю. Это был выбор глупца.
Двери вновь широко открылись, и все увидели Гуннара. На его лице играла мрачная улыбка. Он подошёл к Крайслеру, взгляды мужчин встретились.
— Я помню тебя, офицер, — фыркнул викинг. — Там, в Друстаре, несколько лет назад мы сражались друг против друга. Тогда я мог убить тебя, но не сделал этого. Здесь, сегодня, ты мог убить меня и тоже не сделал этого. Мы квиты. Я не хочу сдохнуть в пустыне и поэтому добровольно поступаю к тебе на службу.
— Я тоже вспомнил тебя, сын Торна Кузнеца. Выбор сделан, ты принят в гарнизон.
ГЛАВА 7 О дочери той, которую не захотел Иргал-Заг
Гарнизон оказался выгоревшим и пропахшим потом палаточным лагерем на сотню человек. Чего там забыла белокурая красавица Евгения, Гуннар так и не понял. Ладно командовала бы женским отрядом, так ведь нет, кругом одни мужики, прожженные наёмники. За сбежавшим супругом отправилась? Вряд ли… Ни одному мужу, тем паче вояке, не нужна такая жена. Солдат предпочитает женщин тихих и одомашненных, хотя… Викинг что-то прикинул в уме. С другой стороны, если подождать с детьми, то вместе удобно ходить в разведку, скрывать награбленное, уединяйся с ней когда хочешь, и за жильё платить не надо…
Как он раньше не подумал? Волна жгучей ревности накрыла Гуннара. Кто-то опередил его, и теперь этот кто-то, быть может сам Крайслер, нагло наслаждается жизнью, пока другие просто служат…
Неудивительно, что, только завидев Евгению в следующий раз, широкоплечий ревнивец сорвался с места в карьер и влепил синеглазой прямо без прелюдий: