- Но хотя бы приблизительно?
- Что значит-приблизительно? - взорвалась божий одуванчик.- Речь идет о человеке, личности!
- Хорошо, хорошо,- стал успокаивать ее ведущий.
- Речь идет о человеке, совершившем поступок незаурядный, невиданный! Я бы сказала, фантастический!
- Тепло,- произнесла Надя. Голос ее дрогнул.
- Он один взял приступом целую тюрьму, тщательно охраняемую, ведь в ней государственные преступники! Если бы не документ, в это нельзя было бы поверить! Это сверхъестественно!
- Горячо,- сказала Надя. Ее голос дрожал и не повиновался ей.
Ведущий не собирался отступать.
- Так что же,- спросил он,- никак нельзя узнать, кто это был?
- Представьте,- ответила божий одуванчик,- о нем нет никаких сведений. Откуда он взялся, куда делся потом? Более того…
- Что? - спросил ведущий и поглядел на часы.
- На тысячи километров вокруг там не должно было быть ни одного гусара!
Божий одуванчик всплеснула руками.
- Очень горячо! - вскричала Надя.
- Ничего мы не знаем и о дальнейшей судьбе Сухинова. Что было дальше? Выбрался ли он из тайги? Если бы ему удалось спастись… Словом, перед нами теперь множество вопросов!
- И перед нами тоже,- буркнул я.
- Позвольте поблагодарить вас, э… Галина Вячеславовна,- уже говорил ведущий, - за прекрасную беседу. Нет, сначала поздравить с уникальной, потрясающей находкой, с этим зашифрованным документом, а потом уже и поблагодарить. В общем,- окончательно запутался он и в последний раз заискивающе улыбнулся,- поздравить и поблагодарить!
- Ты понял, Юрков? - шепотом спросила Надя.
Я встал и выключил телевизор.
Некоторое время я молча ходил по нашему отсеку. Надя из угла, где она сидела, наблюдала за мной.
- Да,- заключил я.- Похоже…
И еще походил из угла в угол. Наметил, что нужно проверить.
- Я на главный пульт,- сказал я Наде.
- Возвращайся поскорей,- сказала она как обычно.
На главном пульте дежурил Хуанито, наш новый стажер, парень лет двадцати с фигурой баскетболиста. В этот вечер у ребят была репетиция, они в последнее время увлекались драмой и к юбилею Станции решили выдать «Горе от ума». Хуанито тоже играл там какую-то роль; он охотно отправился в красный уголок и оставил меня на пульте одного.
Сначала я связался с Сигмой и попросил квартиру Кошкиных. Трубку сняла Мария. После обмена обычными вежливыми фразами я попросил к телефону Колю.
- Его нет,- услышал я.
- Мне бы хотелось с ним поговорить,- проявил я настойчивость.
- А он… В общем, вы уже слышали, его нет дома.
- Он будет попозже? Скажите, пожалуйста, когда мне позвонить?
- Не могу сказать вам‘точно…
- Может быть, он у себя на работе? Продиктуйте, будьте добры, его служебный телефон, я позвоню туда.
- Нет, он не на работе.
- Но он на Сигме?
Я почувствовал, как Кошкина замялась. Наконец, она проговорила:
- Не могу вам сказать.
- То есть?..- вырвалось у меня.
Наступило молчание. Потом Кошкина, видимо, на что-то решилась.
- Понимаете,- вымолвила она,- Коля взял отпуск без содержания.
- Надолго?
- На несколько дней. Я не помню точно.
- И вы не знаете, где он находится?
- Давайте предполагать, Что не знаю.
- Не могу в это поверить.
- Ну, хорошо,- я услышал в динамике вздох.- Вот что я вам скажу… Коля взял отпуск для своих личных дел. И где он сейчас находится и чем занят, это, соответственно, его личное дело. Так?
- Так,- согласился я. И замолчал в недоумении. Недоумение мое происходило оттого, что Кошкина сказала это вовсе не резко, как должна была бы. Я ведь помнил, как она говорила, когда мы были у нее с Фревилем! Нет, в голосе у нее были и беспокойство, и горечь какая-то…
- Мария,- сказал я осторожно.- Маша,- сказал как мог мягче.- Вы ни о чем не хотите со мной поговорить?
В трубке было молчание.
- Может быть,- продолжил я еще осторожнее,- вы хоть что-то хотите мне сказать?
Тут произошло то, что и должно было произойти.
- Хочу. А именно: до свиданья,- четко выговорила женщина.
Я решился…
- А экстравагантность-то была вам зачем? - миролюбиво спросил я.
Наступила пауза. Потом до меня донесся тихий озадаченный голос Кошкиной:
- Что вы имеете в виду?
Я смущенно хмыкнул. Потом сказал:
- Ну, это… Голубь, спиртовый кофейник…
Снова наступила пауза. Кошкина не ответила.
- И еще,- я заговорил снова.- Надо же такое придумать. Сто франков за каждые сто лье. Да это же анекдот!
- О чем вы? - чуть запнувшись, спросила Кошкина.