- «Вот что рассказала Моро,- продолжал я.- Жила она в Париже с мужем и терпела от него разные невзгоды. Наконец, в порыве гнева, он сказал: «За каждые сто лье, которые будут разделять меня с тобой, я плачу сто франков. Поезжай в Камчатку и ты будешь миллионершей!»
- Хорошенькое дело. И ведь из Парижа, кроме всего прочего,- пробормотала Клер.
- «Мадам ухватилась за это решение,- читал я,- купила повозочку и лошадь, взяла в спутники голубя, для пропитания - кофе, и - можно ли этому поверить- доехала таким образом до Иркутска!»
- В самом деле, можно ли поверить…
- «А между тем это было действительно так».
- Фревиль, последняя фраза прямо для нас с тобой. Ну разве кому-нибудь такое объяснишь?
- Еще немножко, я дочитаю. «Здесь она настоятельно требовала указать ей дорогу в Камчатку, и едва уговорили ее остаться до лета и плыть туда по Лене. Что было потом, не знаю…»
Абзац кончился, и я замолчал. Глянул, что там дальше. А было то, что было вчера: «Расставаясь навсегда с Иркутском, не могу еще не остановиться на личностях… «Трещиха», как называли по-сибирски»… Дальше все было на своем месте. Я захлопнул книгу и осторожно, как нечто взрывоопасное, положил ее на тумбочку у кровати.
- Что скажешь? - спросила Клер с несвойственной ей робостью.
Я пожал плечами.
Телеграмма
ОТДЕЛА 02/10 10 06 0632 СТАНЦИЯ ЮРКОВУ ОБНАРУЖЕН СТРАННЫЙ ЭФФЕКТ КОСВЕННО СВЯЗАННЫЙ СЕМЕЙСТВОМ КОШКИНЫХ = ФРЕВИЛЬ
Телеграмма
СРОЧНАЯ СТАНЦИИ 03/09 07 06 0700 ОТДЕЛ ФРЕВИЛЮ
ТЕЛЕГРАФИРУЙ ОПИСАНИЕ ЭФФЕКТ А = ЮРКОВ
Телеграмма
ОТДЕЛА 03/10 08 06 0725 СТАНЦИЯ ЮРКОВУ СТАРИННОЙ КНИГЕ ВЗЯТОЙ НИКОЛАЯ КОШКИНА ИЗМЕНЕНИЕ ТЕКСТА = ФРЕВИЛЬ
Рассказывает Юрков
Прежде всего я порвал в клочки обе телеграммы Фревиля. Потом разорвал их на еще более мелкие. И еще, до мельчайших. Только тогда бросил в мусорную корзину.
Боб Биер, вызвавший меня на пульт, уже заснул, к счастью, в своем кресле. Последние часы дежурства он обычно проводил во сне. Когда-то я пытался с этим бороться, потом бросил, и теперь был рад, что Боб спит. В том, что он не читал телеграммы, я был уверен. Словом, история с Кошкиным пока не получила широкой огласки. С этой стороны все было в порядке. Если можно говорить о порядке в такой ситуации.
Я отправился к себе, пытаясь по. дороге собраться с мыслями.
Надя готовила завтрак. Когда я остановился на пороге нашей крохотной кухни, она положила нож, вытерла руки о фартук и спросила тихо:
- Что там?
- Где? - переспросил я, будто не знал, о чем речь.
- На пульте,- настойчиво проговорила Надя.- Ведь Боб вызывал тебя, правда? Я слышала.
- А,- махнул я рукой.- Ничего особенного. Утренние радиограммы.
Мы говорили вполголоса, чтобы не разбудить Кошкина.
- От Службы безопасности что-нибудь есть? - спросила Надя.
- Нет. Если бы на Луне случилось что-нибудь чрезвычайное, мы бы уже знали.
- Так… Что же тогда?
- А может,- я сделал самый безразличный вид, на какой был способен,- обычная житейская история?
Я хотел как можно дольше поберечь Надю. Тем более что сам не знал еще точно, от чего.
- Не думаю,- проговорила она, снова берясь за кухонный нож, который я уже две недели собирался наточить.- Любящая жена… Тут что-то другое.
Я пожал плечами.
- Как ты считаешь, найдем мы ее? - спросила Надя.
- Найдем,- пообещал я без особой уверенности.
Тут вошел Кошкин.
- Доброе утро! - сказали мы ему хором.
Кошкин был умытый, причесанный, с аккуратно подстриженной бородой. Если бы еще только не озабоченные глаза над сползшими на нос очками.
- Доброе…- слабо откликнулся он.
Рубашка у него опять была застегнута наперекосяк. С этим уж, видно, ничего нельзя было поделать.
- Есть какие-нибудь новости? - спросил Кошкин.
Надя отрицательно повела головой.
- Вы что-нибудь придумали? - спросил Кошкин у меня.
- Нет,- пришлось сказать.
Мы сели завтракать. На этот раз Надя накрыла столик кое-как, ей было не до того. И сама сидела какая-то встрепанная, напряженная; на Кошкина старалась не смотреть.
Без энтузиазма мы с Кошкиным принялись за еду. Надя вовсе ни к чему не притрагивалась.
Когда наша унылая трапеза подошла к концу, Кошкин уставился на меня, как обиженный ребенок. Я решил, что подходящее время для вопросов наста/Го. На этот раз вопросы были у меня наготове.
- Скажите, Коля, чем занимается ваша жена?
- Моя жена? - переспросил он.- Я же вам говорил, моя жена физик.