— Фу, я бы тоже не смогла встречаться с тем, от кого луком воняет, — я представила себе этот запах и поморщилась.
— Это ты ещё его носки не нюхала, — усмехнулась Инга. — Ты же у нас ещё тот нюхач.
— О да, для меня это будет смерть на месте, — рассмеялась я.
Инге нужно было сворачивать в противоположную сторону от школьного двора, и мы начали прощаться.
— Жду тебя вечером, покажу татуху!
— У тебя мама не приедет сегодня? — на всякий случай уточнила я.
— Нет, но она звонила с утра, поздравила! Так что жду только тебя! Ты мне обещала торт. — И Инга потопала в сторону тату-салона.
По дороге домой я всё думала о Борисе и Алёне. С одной стороны, мне было жаль парня, но с другой — я понимала и Алёну. Знала, как запахи могут отвратить от человека, особенно после того, как сама стала чувствовать их настолько остро, что могла улавливать самые тонкие ноты ароматов.
Глава 2. Дождик
Сколько себя помнила, я всегда хотела найти близкого друга. Из кожи вон лезла, чтобы понравиться, все свои игрушки раздавала, готова была на всё, лишь бы обзавестись настоящей подругой, но обычно одной-двумя прогулками дружба и ограничивалась.
В школе меня никто не обижал, я держалась своих одноклассниц и одновременно ни с кем не сближалась — не гуляла после уроков, не ходила в гости. Хотя очень хотела. Но заводилой и душой компании никогда не была.
С Ингой мы начали вместе учиться только с пятого класса, и она тогда уже была грозной: дралась с мальчишками, которые её задирали, умела постоять за себя. Я всегда ею восхищалась и побаивалась. И у Инги были подружки ещё из младшей школы: Оля Игнатова и Дина Муравьева. И я им завидовала, их дружбе, их вечно хихикающей стайке. Мне тоже хотелось с кем-то хранить секреты, делиться новостями и гулять после уроков.
Мама говорила, что у меня просто замкнутый характер. Но даже интровертам нужны друзья. Я действительно старалась помалкивать, ненавидела конфликты. Самый большой страх для меня — это с кем-то поссориться. Может, это и стало причиной того, что я ни с кем не могла близко подружиться, ведь старалась угодить, помочь, быть хорошей.
«Яна, у меня новый краш!» — прилетело сообщение от Инги.
Сначала я подумала про татуировку, но нет. Следом она прислала фото тату-мастера. Парень сидел полубоком и выбивал тату на щиколотке Инги. Он казался огромным, особенно на фоне хрупкой Инги. Джордж был мулатом, с тёмными кучерявыми волосами, собранными в пучок на затылке. А его здоровенные ручищи с татуировками-рукавами, как скала, нависали над тонкой ногой Инги.
Я вздохнула. Если подруга запала на эту груду мышц, дело плохо.
«Ты где? Как тебе Джордж?» — снова писала Инга.
«Уже у твоего подъезда. Джордж выглядит зловеще», — ответила и ускорила шаг.
И чуть не врезалась в соседа подруги по подъезду, Артёма, который жил на третьем этаже и хорошо знал Ингу. Они дружили, года три назад он даже спасал её от домогательств отчима. Артём был странным, нелюдимым. Инга называла его Душнила и говорила, что он социофоб и затворник, работал из дома и выходил на улицу только выкинуть мусор и забрать еду из доставки. Ему было уже двадцать пять, и мне он казался нереально взрослым. Но когда однажды я привычно сказала ему «Здрасьте», он расплылся в улыбке и усмехнулся:
— Не такой уж я и старый.
У меня с ним возникали ассоциации с профессором Снеггом из вселенной Гарри Поттера: бледный, нелюдимый, мрачный брюнет с длинными волосами, только вместо мантии он носил чёрный худи. Сейчас Артём снова был во всём чёрном. Узнал меня, чуть улыбнулся:
— Привет. Ты к Инге? Привет ей передавай! — и пошёл к доставщику еды, который ждал у подъезда.
— Привет. Передам. У неё сегодня днюха! — я приподняла тортик. Не знаю, зачем я это сказала, но Артём вдруг обернулся.
— Правда?! Погоди тогда.
Я уже пожалела, что ляпнула лишнего. Испугалась, вдруг Артём увяжется со мной к Инге. Он расплатился с курьером, взял бумажный пакет, и мы вместе зашли в подъезд:
— Она отмечать с друзьями планирует, или вы вдвоём будете?
— Вдвоём, — наверное, не нужно было разбалтывать ему. Мне стало не по себе, и я соврала: — Но ещё, может, мама Инги придёт... скоро.
— Хорошо, — и Артём просто зашёл в свою квартиру. Даже «пока» не сказал.
Странный он, но, хорошо хоть, не увязался за мной.
Инга с порога торопливо делилась восторгами. Когда она пришла с собственным эскизом, Джордж начал показывать свои работы. И она влюбилась в тату механического протеза на внутренней и внешней сторонах щиколотки, будто металлический шарнир, проглядывающий сквозь кожу. Татуировку они доделать не успели, лишь выбили тонкие линии, а на ноге Инги осталась повязка.