Однако прежде, чем Лукреция приступила к осуществлению своих матримониальных планов, семье Медичи пришлось пережить несколько неприятных месяцев.
Вот уже два года во Флоренции росло недовольство Медичи, даже в рядах их сторонников, считавших Пьеро недостойным преемником его великого отца. Таков был Диотисальви Нерони, советник и друг Козимо. Он вложил средства в дело Медичи, благодаря чему разбогател. Его брат Джованни стал архиепископом Флорентийским. Сам он, когда сопровождал Лоренцо с посольством в Милан, получил от герцога рыцарское звание. Пьеро пользовался его советами после смерти отца. Во время своего правления Козимо Медичи давал многим влиятельным людям взаймы, причём уплаты долгов не требовал. Иногда ему задавали вопрос: не слишком ли много он жертвует на благотворительность? На что дед Лоренцо отвечал своей обычной поговоркой:
– Как бы много я ни потратил, мне не дано увидеть Бога в графе своих должников.
Диотисальви же посоветовал Пьеро востребовать все кредиты, вследствие чего многие флорентийские предприятия обанкротились, а недовольные пополнили ряды «партии Холма».
– Должники пришли в негодование, словно он (Пьеро) домогался не своего же добра, а пытался присвоить их имущество, и принялись беззастенчиво поносить его, называя неблагодарным и жадным, – написал позже Макиавелли.
Скорее всего, Нерони нарочно дал такой совет, чтобы спровоцировать взрыв недовольства, а затем и изгнание Медичи.
В начале января 1466 года, когда краткий срок полномочий Содерини закончился, он, как и другие приоры, в удручённом состоянии духа оставил Палаццо делла Сеньории, на котором вывесили плакат: «Девять дураков ушли», будучи уверен в том, что теперь единственным средством борьбы против Медичи может быть только вооружённое восстание. Также думали Питти и Аччайуоли.
Несколько недель ничего не делалось, пока 8 марта не умер герцог Франческо Сфорца, союзник Медичи. Как только Пьеро предложил Синьории выделить 40 000 дукатов вдовствующей герцогине и Галеаццо Марии, чтобы поддержать союз с Миланом, Луки Питти использовал всё своё влияние, чтобы снизить размер субсидии.
– Для меня сам чёрт лучше Миланского герцога! – заявил он.
После чего Лука и его приятели тайно сблизились с венецианцами, ища у них помощи против Медичи, а также начали вести переговоры с Борсо д’Эсте, маркизом Феррарским, чтобы тот прислал свои войска им на помощь.
27 мая четыреста противников Медичи на своём собрании торжественно поклялись соблюдать древние правила управления государством и защищать вольности. Присяга была подписана. В первых строках подписавшихся стояли имена Луки Питти, Аньоло Аччайуоли, Диотисальви Нерони, Никколо Содерини и даже Пьерфранческо Медичи, двоюродного брата Пьеро и зятя Аччайуоли. Он нашёл удобный случай отомстить старшей ветви рода, которая, как он считал, его ограбила.
Враги Медичи решили действовать. Предлогом послужили слухи о том, что Пьеро не хотел женить сына на флорентийке. Макиавелли так выразил мнение недовольных:
– Ибо кто не хочет родниться с согражданами, тот стремится превратить их в своих рабов.
В июле у Пьеро началось обострение подагры, и его отвезли на любимую виллу Кареджи – там он обычно находил некоторое успокоение. Везли на носилках, подвешенных между двумя идущими один за другим мулах – он буквально не мог ни ходить, ни даже сидеть в неудобной повозке.
– Они (заговорщики) вознамерились умертвить Пьеро, – пишет далее автор «Государя», – который лежал больной в Кареджи, вызвав для этой цели к стенам Флоренции маркиза Феррарского. Решено было также, что после смерти Пьеро все выйдут вооружённые на площадь и принудят Синьорию установить государственную власть по их желанию, ибо, хотя не вся Синьория была на их стороне, они рассчитывали, что противники подчинятся из страха. Мессер Диотисальви, чтобы лучше скрыть эти замыслы, часто навещал Пьеро, говорил ему, что в городе нет никаких раздоров, и убеждал его всячески оберегать единение граждан. Но Пьеро был осведомлён обо всех этих делах…
Заговорщиков выдал некто Никколо Федини, выполнявший на их собрании обязанности секретаря. Считая, что предательство будет более выгодным, чем участие в убийстве Медичи, Никколо показал Пьеро список заговорщиков и всех, давших им свою подпись. Отец Лоренцо тотчас же выпросил у Галеаццо Марин Сфорца полторы тысячи миланских всадников, и те прибыли в Имолу. Миланцы могли преградить путь войску маркиза Феррарского, союзника заговорщиков, однако они находились слишком далеко от Кареджи, чтобы защитить самого Пьеро. Вилла была укреплена, но сад и поместье открыты в поле – там невозможно было долго сопротивляться неприятельской армии. Так что только во Флоренции у Пьеро оставалась свобода маневра. Сторонников у него было всё еще много. Они помогли бы выдержать осаду во дворце на Виа Ларга – настоящем бастионе посреди города.