- Мой господин, я совсем не имела в виду, чтоб вы…
- Я и не подумал об этом, - отец усмехнулся, - Но мне в радость одаривать мою дочку. Не лишай меня такого удовольствия! В конце концов, я много лет скорбел, будучи лишённым такой возможности. И счастлив был несказанно, узнав, что одна из моих возлюбленных подарила мне дочь. Жаль, что твоя мать не дожила до новой встречи со мной.
Отец не сказал, почему не навещал нашу усадьбу столь долго. Да и я не посмела бы спросить о том. Поэтому лишь грустно улыбнулась, добавив, что жаль, что моя мать скончалась так рано. И начала разглядывать его подарки.
Он подарил мне новую лаковую шкатулку, чёрную, с золотым журавлём. И несколько листов изумительно красивой бумаги для писем и брусок туши из Китая, оставляющий чуть зелёноватый след, когда её смачивали водой. Тушь попросил сохранять для особо важных посланий и особо важных людей. И я тихо пролепетала, что так и будет. Он принёс мне дорогой подарок! О, как я была рада! Но, впрочем, ещё больше радовало меня, что обошлось, что мой господин поправился!
Мой господин сыграл вместе со мною, прежде чем уйти: я на кото, он – на флейте.
Но другое беспокойство не оставляло меня. Я мечтала, чтобы тот молодой незнакомец забыл о моём постыдном поступке, о том, как я выглядела.
Туда, где желтые
Патринии покрыли землю,
Тебя не позову.
Смятые цветы
Нас выдадут.(17)
В один из дней Восьмой луны опять начали сезонные чтения сутр. Сотню монахов высших рангов призвали во дворец Сисиндэн – и там они четыре дня подряд непрерывно читали Великую сутру Совершенной мудрости.
Но мне мудрости не хватало. Я снова вспоминала того незнакомца, который невольно увидел моё лицо. Я то молилась всем богам, которых знала, чтобы он забыл меня и никогда больше не вспоминал, то злилась, что он больше ни разу мне ни написал. Неужели же я была столь некрасива, что тот юноша посмел так быстро обо мне забыть?!
А написать самой ему было нельзя. Да и не будь это столь предосудительным, мне не было известно, кто он и откуда, так как я могла ему хоть что-то написать?..
Как набирают силу
Летние травы,
Растёт любовь.
Пусть скрыта будет
Дымом от курений.(18)
Мне ежедневно слали письма те, чьи послания мне были не нужны. И порой родитель мой принуждал меня отвечать. Увы, я не могла написать тому единственному, кому хотела. Кажется, эта та самая боль, которую люди зовут любовью?..
Настанет вечер –
Горю светлее светляка.
Но огонь души
Не виден никому –
И оттого так холоден любимый.(19)
Ещё недавно я завидовала героиням повестей, мечтая испытать любовь. Теперь я почувствовала её. И мне стало так же горько, как было им.
Ещё безнадёжней,
Чем цифры писать
На текущей воде,
Любить человека,
Что не любит тебя!(20)
Шла Девятая луна. Восхитительное время прохлады, особенно приятной телу после утомительной жары Седьмой и Восьмой луны. И не было тех неприятных ветров, которые часто дуют весной. Не шли подолгу дожди. Тихая, тёплая или приятно прохладная погода. Высокое голубое небо, часто даже безоблачное.
Расцветали хризантемы. Краснели листья клёнов в горах и в усадьбах. В горах – искры всевозможных красок, от золотых до багряных, пересыпанных зелёным росчерками хвойных деревьев.
В 8-ой день Девятой луны по всей нашей усадьбе, да, впрочем, и по всем усадьбам Киото, на всех линиях, прикрывали цветы хризантем кусочками ваты.
А на 9-ый день Девятой луны был Праздник хризантем. Вату, пропитавшуюся росой, сняли с цветов. И протирали ею лица, чтобы жить долго-долго. Ведь где-то в Китае один из монахов пил росу с хризантем – и обрёл бессмертие. Из нас, конечно же, его никто не видел, ведь никто из нас не плавал за море, но мы всё-таки верили в эту историю. Да просто укрепить хоть немного слабое тело – не чудо ли?..