Однако обошлось. Никаких окольных путей на территорию КБД Эймери искать не стал, подошёл к сторожке охранников, о чём-то пошептался с ними, кивнул стоящей в отдалении мне, и мы прошли.
- Взятку дал? – не удержалась я. – Какая у нас охрана продажная, куда катится мир. Неудивительно, что за оградой Колледжа творится всякое безобразие.
- Не совсем взятку, – коротко отозвался Эймери. Он ожидаемо направлялся к мужской купальне.
- Нет, серьёзно, неужели на территорию Колледжа можно проникнуть ночью так запросто и кому угодно?
- Не кому угодно. Я преподаватель, и договорился обо всём заранее, – я ущипнула его за руку и не увидела в темноте, а просто почувствовала, как он улыбается. – К тому же дар играет мне на руку. Всегда можно узнать о человеке то, что он хочет скрыть ото всех. Это куда эффективнее денег.
- Да ты злостный шантажист!
- Угу, злостный скверный шантажист. Давай дальше молча. Мало ли…
Я замолчала. В преддверии лета, которое должно было начаться послезавтра, ночь была почти тёплая и тихая. Тишина прерывалась мелодичным пощёлкиванием и постукиванием какой-то ночной садовой тальпы или прочей болтливой крылатой мелюзги. К зданию мужской купальни мы подошли довольно быстро, ключ у Эймери, разумеется, имелся. Воздух внутри был влажный и тёплый, довольно сильно пахло хвоей.
Казалось, чаша бассейна наполнена чёрной непрозрачной жижей, а не водой. Светильники были погашены, но при нашем появлении слабо и тускло загорелась россыпь звёздочек под потолком. Любопытно, как это придумали, не иначе как артефакты всё больше входят в повседневную жизнь. Или наука идёт вперёд семимильными шагами… Всё-таки мы «прогрессивная» Айвана.
Приглядываться к светильникам и способу их работы я не стала. Никого? Никого.
Эймери вслушивался, настороженно, напряжённо, а потом ощутимо расслабился. Потянул меня на шезлонг в углу. Я села рядом с ним, чувствуя сквозь одежду его бедро и плечо. Погладила то место, где был его изуверски зашитый шрам, стараясь не давать волю рукам и одним этим местом и ограничиться.
- И ничего не противно, – шепнула я ему. – Очень больно было, да?
- Наверное. Не помню. Когда меня нашли, я уже был без сознания.
Я поёжилась.
- Удивительнее всего, что ты вообще выжил с таким-то отношением окружающих.
- Угу. Кстати, у меня уже был маленький шрам на этом же самом месте. А ещё говорят, молния два раза в одно место не бьёт... ещё как бьёт. На самом деле, издеваться-то в Джаксвилле издевались, но убивать никого не убивали. Границу не переходили. Думаю, за это можно было сильно получить по шапке.
- А после того, как тебя вылечили… из приюта тебя забрал мой отец?
- Мой.
- А, – начала было я, но Эймери мотнул головой.
- Мы поговорили совсем недолго. На самом деле, он не сказал, что, ну, кто он. Но я и так понял. А почему не вернули в приют – не знаю. Вероятно, об этой истории с побегом и последующим заражением всё же стало известно, не знаю, что там в папаше взыграло... Хотя, скорее всего, до папаши дошло мамино завещание и её последнее желание, чтобы я не жил в приюте, а мальёк Аделард позаботился обо мне. Не знаю, Хорти. Я плохо помню все обстоятельства.
- Вы похожи с ним? Внешне?
- Нет. Совсем не похожи, – последнее прозвучало по-детски непримиримо.
Что-то булькнуло, словно с потолка сорвалась крупная капля.
- Пойдём обратно, никто не придёт, – сказала я, без особого сожаления. Подступающий страх грядущей потери и близость Эймери кружили мне голову, странный коктейль, тревожный, горький. Я осмелела. – Скоро рассвет будет... уборщики придут. Пойдём. Повторим всё, что было вечером. Потом поспим. А потом ещё раз повторим.
Серые глаза Эймери казались чёрными в полумраке купальни. Новые капли, одна за другой, то и дело шлепались с потолка, разбиваясь о пол или водную гладь: шлёп, шлёп...
- Звучит идеально.
- Идём?
- Идём. Действительно, глупо было ждать… Но очень хотелось получить хотя бы часть ответов.
Мы встали, а я ещё раз окинула купальню взглядом.
- А если он уже здесь был? Приходил, не дождался нас и ушёл? Ты же не указал в том послании точное время встречи.
- Можно попробовать проверить. Постой-ка на стрёме. Умеешь свистеть?