Выбрать главу

Три объединенных со вторым курсом КБД урока!

Девчонки возбужденно заохали, и только мы с Делайн сидели без какого-либо энтузиазма на лицах. Я уже подумывала отпроситься к целителю и сымитировать несварение желудка, как подруга опередила меня:

- Что-то я себя неважно чувствую. Пожалуй, лайгон я прогуляю.

…а если причиной её подавленного состояния был именно Эймери и нежелание его видеть? Мог ли Эймери успеть очаровать мою неприступную подругу с целью добычи информации? Так или иначе, Делайн успела сбежать первой, а я осталась. Увидеть Эймери мне хотелось. Очень. Правда, не так, прилюдно, где он играл роль независимого преподавателя, а один на один. И без Армаля.

Армаля, которого мне должно было хотеться увидеть. Но не хотелось нисколько. И из-за разговора о визите в Сенат, и...

После свадьбы будет целая долгая жизнь. Наговорюсь ещё, налюбуюсь и наобщаюсь. Наверное.

***

Армаль был в ярости.

Я поняла это не сразу, во-первых, потому, что он никоим образом не выдал своих чувств прилюдно: всё-таки это был в первую очередь мальёк Гийом, благовоспитанный идеальный сын своих родителей и продолжатель достойного знатного рода, и только во вторую очередь милый и любезный молодой человек, в ненавязчивом восхищении которого я отогревалась всё это время. Осознание этого факта не стало новым поражающим открытием, но всё же…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Было неприятно.

Ещё я поняла, что знаю его слишком плохо для того, чтобы делать какие-то выводы, и, к сожалению, ни он, ни я не прилагали никаких усилий, чтобы узнать друг друга получше и сблизиться. Но почему? Может быть, несмотря на всю прогрессивность нового строя и уклада республиканской Айваны, старые установки о необходимости и неизбежности брака ещё жили в нас, укоренённые где-то в крови? Как и установки о том, что душевная близость и дружба – вовсе не обязательное условие для брачного союза?

Как бы то ни было, Армаль сидел рядом с хмурым, ещё более лохматым и небритым, чем обычно, Лаженом на своей половине аудитории – по негласному правилу совместных лекций сидели мальчики и девочки всё-таки раздельно. Дикьена, поникшего и уткнувшегося взглядом в стол перед собой, я обнаружила сидящим с краю и мысленно отвесила ему подзатыльник. Для профилактики.

- А чего вы хотели? – нервно хихикала Мардж. – Самое главное, мы убедились, что лица противоположного пола существуют, и периодически получаем подтверждение этому факту, что ещё нужно?

Существовавшие лица хорохорились, и в большинстве своём бросали жаркие взгляды на девичью половину. Многие студенты и студентки за эти неполные два года перезнакомились, подружились, начали встречаться, а кое-кто и более далеко идущие планы строил. Вот как мы с Армалем…

Армаль на меня не смотрел, и я уткнулась в лист перед собой, некстати подумав, что практически никто из нашей комнаты не устроил свою личную жизнь. Кроме меня, пожалуй, но можно ли её считать устроенной, если мы с женихом не видимся по нескольку дней, и каждый считает это нормальным? Неприятные неудобные мысли. И они приходили всё чаще. Всё чаще с того самого дня, как Эймери снова оказался частью моей жизни. Надо ли полагать, что они пропадут с его уходом?

Не хотелось даже думать об этом.

Сейчас Эймери есть, и есть пропуск в Сенат на следующий четверг, на встречу с мальёком Рэбраем Карэйном. Надеюсь, он не поспешит за эту неделю на небесный луг… Не верилось, что с неведомой болезнью Эймери ничего нельзя сделать. Если будет нужно – я его оглушу и силой притащу. Не поверю, пока сама не услышу.

Потому что – вот же он, стоял в нескольких метрах от меня, стоял, как ни в чём не бывало, писал своим идеальным почерком громоздкие грамматические конструкции, которые необходимо выучить к итоговому экзамену. Высокий, стройный, сероглазый, бледный и острый, но полный жизни. И никакая зараза не должна была её отнять.

Делайн всё-таки вернулась, села рядом со мной, но каракули на её листе бумаги не имели ничего общего с лайгоном. Судя по всему, мысли её были бесконечно далеки от занятий, вот только со мной делиться ими она не желала. И я осторожно нарисовала ей улыбающегося червячка, написала «всё будет в порядке» и подсунула ей листок.