Тони обернулась на какой-то звук, и у нее перехватило дыхание.
На пороге в трех метрах от нее стоял самый красивый мужчина, какого только ей приходилось видеть в своей жизни.
Тони и сама отнюдь не маленького роста, метр семьдесят, но этот мужчина даже ей показался великаном. Огромный, не меньше метра девяноста пяти, от грубых потертых башмаков до черной шапки, из-под которой вились длинные светлые волосы. И широченный. Поразительный размах плеч, мощные бедра, длинные ноги.
Распахнув глаза, Тони не отрываясь смотрела на него.
– Ну, Эми! – восхищенно прошептала она. – Я тебя обожаю!
– Это я знаю, – заявила сестра с полным ртом пирога.
– Ты не сказала, что пригласишь стриптизера!
– Кто? Я? – Эми совершенно растерянно поглядела на сестру.
– Ну а кто еще? – Тони взяла фотоаппарат, с которым никогда не расставалась, и сделала пару снимков красавца и сестры, прекрасно изображающей недоумение.
– Не знаю, я тут вообще ни при чем. Наверное, это кто-то другой пригласил. А вообще какая разница? Сцапай его, пока это не сделал кто-то другой. Только поспеши, такого в стиральную машинку не спрячешь.
И Эми убежала к друзьям. Ну и корсет же она нацепила! Для участия в археологических раскопках ей точно понадобится сменить имидж.
Таинственный незнакомец не сделал ни шага. Так и остался стоять в дверном проеме с весьма суровым видом. Очень мрачный, очень брутальный, очень таинственный незнакомец.
Хвала неизвестному стилисту! Стриптизеры в стиле Индианы Джонс гораздо лучше примитивных жиголо. Брутальность – вот что по-настоящему красиво.
Тони наконец оторвала взгляд от его ног, туго обтянутых потертыми джинсами, и заглянула в лицо. Голубые глаза смотрели из-под пушистых бровей так строго, что она даже смутилась. А эти высокие скулы! Она тут же оценила его с чисто профессиональной точки зрения. Он вполне мог бы стать моделью для мужского журнала, если бы не эта его грязно-серая борода и голубая повязка на правой руке. При этом поношенный костюм выглядел очень практично.
Он не сказал ни слова, по-прежнему смотрел не отрываясь. От этого человека веяло силой и уверенностью в себе. Видимо, имеет представление о том, чего хочет от жизни. И это будоражило еще больше.
И в то же время он был очень серьезен. Настолько, что Тони, на которой из одежды красовался лишь комплект нижнего белья цвета сливы, поспешила прикрыться кимоно. Это перед стриптизером-то!
Или он не стриптизер? Что-то слишком уж медлителен для стриптизера. Но кто он тогда? Фрейя не говорила, что у нее есть молодой человек.
Может быть, просто проходил мимо, а кто-то случайно оставил дверь открытой?
– Девочки, тревога! – сложив рупором руки, закричала Тони. – В комнате незнакомец!
Раздался невообразимый шум, писк и визг. Все девицы высыпали из спален, кто в чем. Тони потуже затянула пояс кимоно. Голову выше, грудь вперед. Необходимо выяснить, что это за фрукт.
А голубые глаза изучали ее все так же внимательно. Она откашлялась и, глядя ему в глаза, начала речь:
– В общем, нужно прояснить ситуацию. Ты, видимо, не любишь лишних слов. Так вот. Меня зовут Антония Балдони, и этот дом мне предоставила Фрейя Элстром. Это, – она обвела руками разбросанные по всему залу бутылки и секс-игрушки, – мой день рождения. А ты…
Он наконец подошел чуть ближе, и Тони услышала его голос, доносившийся сверху:
– А я до смерти устал. До смерти хочу есть.
И до смерти рад познакомиться с тобой, Антония Балдони. – Он пожал плечами и шумно выдохнул. – Странно. Я только что от Фрейи, и она ничего не сказала мне о гостях.
За спиной Тони кто-то хихикнул. Мужчина между тем продолжал:
– Очень странное завершение очень странного дня. А я думал, глупее уже не будет.
– Ты только что от Фрейи? – Тони покачала головой. – Ну, уж это ты врешь. Она сейчас в Италии, потому и на вечеринку не пришла. Поэтому или говори правду, или уходи подобру-поздорову. Кто ты такой и что здесь делаешь?
Низкий вздох вырвался из груди мужчины. Казалось, он очень устал и меньше всего хотел вступать в полемику. Прошел несколько шагов в сторону кабинета, казалось, каждый шаг давался ему с трудом.
– Эй, подожди-ка! Разве я тебя приглашала?
– Я не нуждаюсь в приглашениях, – заявил блондин и указал на фотографию в рамке, висевшую на стене между кабинетами. Это было семейное фото за праздничным столом, снятое весьма непрофессионально. Тони никогда подобным не интересовалась. До этого момента.
Встав на цыпочки, она смогла разглядеть Фрейю и мужчину в годах, очень похожего на нее, вне всякого сомнения отца. А за ними, ухмыляясь на камеру, стоял широкоплечий великан с длинными светлыми волосами и глазами того же цвета, что и…
Тони перевела взгляд с фото на мужчину. Потом снова на фото. И снова на мужчину. Моргнула.
– Так ты…
– Скотт Элстром. Брат Фрейи. И это мой дом. – Потом он показал на стол: – Никто не будет доедать пиццу?
Тони смотрела на фотографию.
Ну конечно, это он. Сходство абсолютное. Даже грязные волосы, борода и экипировка не уменьшают его.
И почему бы ей сразу не взглянуть на фото?
Беззаботное веселье лопнуло, как воздушный шарик, надутый слишком сильно.
Никакой это не подарок к дню рождения.
Никакой это не стриптизер.
Это брат Фрейи Элстром.
Кошмар!
Тони закрыла глаза и почесала переносицу. Указала рукой в сторону зала, где буйствовало веселье.
– Как я уже сказала, сегодня мой день рождения. Не могу же я выгнать подруг!
Его ярко-голубые глаза пронзили ее насквозь.
– Мне все равно.
С этого расстояния она могла хорошо рассмотреть и первые морщинки в уголках глаз, и серую, давно не бритую щетину над чувственной верхней губой. Понятно, ее сбили с толку эти губы. Но как, черт возьми, она могла принять его за стриптизера? Его щеки были скорее обгоревшими, чем загорелыми, а одежда поношена гораздо сильнее, чем мог бы подобрать даже самый реалистичный стилист.
А главное – запах! Девушкам, конечно, нравятся брутальные мужчины. Но смесь едкого пота с мокрой псиной – это уже перебор для стриптизера. Парфюмеры могут, конечно, взять этот аромат на вооружение, но только в качестве средства для отпугивания девушек.
Дурно пахнущий – это очень мягко сказано. Такого мужчину просто необходимо было как следует отмыть, побрить, переодеть, тогда он будет похож хоть на что-то приличное.
Вдруг он изобразил подобие улыбки, и у Тони перехватило дыхание. Голова закружилась, и от внезапно нахлынувших чувств стало совершенно не по себе.
Только этого не хватало!
Да еще в такую минуту! Она и так не имеет ни малейшего понятия о том, что делать дальше, а тут еще обаяние этого мужчины уничтожает в ней остатки здравого смысла!
Продолжать разговор было весьма затруднительно. Несколько минут они молча смотрели друг на друга. Казалось, даже воздух готов был задымиться от напряжения.
К огромному облегчению Тони, зазвонил чей-то мобильный. Рингтон был песенкой, часто звучавшей в популярной итальянской кофейне. Значит, звонила Эми. Кофе у Тони ассоциировалось исключительно с сестрой, потому она выбрала эту песню в качестве ее личного рингтона.
– Думаю, это твой телефон. – Он сделал шаг назад, давая Тони пройти.
Она вдохнула немного воздуха в грудь, поскольку во рту совсем пересохло. Порывшись некоторое время в новой сумочке, приобретенной специально по этому случаю, она наконец достала серебристый мобильный из бокового кармана и услышала голос сестры:
– Извини, что прерываю. Ты вообще собираешься к нам? Люси сейчас начнет зажигать свечи, и за последствия мы не ручаемся. Дом сгорит – виновата будешь ты. Если красавчик прилип намертво и не отрывается, можешь притащить его с собой. Мы будем только рады.