Кроме своего общества и общества господ офицеров за обеденным столом, капитан Редрик Милз предложил нам пользоваться своей библиотекой, подобранной с хорошим вкусом и содержащей немало великолепных книг, поскольку каких-либо других развлечений для пассажиров на борту шхуны не было предусмотрено. Зато я сам придумал отличное развлечение для Реда Милза, когда втравил его в тренировки с новыми мечами. Он оказался, не в пример Нейзеру, куда более толковым учеником и вскоре уже мог фехтовать сразу двумя мечами. Когда мы стали проводить с ним спарринг бои, поглазеть на это собирались все матросы, свободные от вахты. Нейзер же смотрел на наши упражнения свысока и, похоже, не собирался тратить времени на такие пустяки, предпочитая им очередной томик стихов Ронбальда Зайнура.
Зато теперь у Нейзера теперь появилось время для чтения, а у меня возможность изредка беседовать с ним. Любимым местом Нейзера был укромный уголок на юте, он обычно предавался чтению, так быстро полюбившейся ему, галанской поэзии. Там, сидя в импровизированном шезлонге, сложенном из бухты каната и пары тюков с сеном, припасенных для нескольких десятков мелких домашних животных, которые были взяты на борт "Южной принцессы" специально для того, чтобы разнообразить наш стол, он проводил чуть ли не все дни напролет. Именно там, как-то раз, я и нашел своего стажера, когда мне, вдруг, вздумалось приоткрыть ему некоторые из своих профессиональных секретов.
Матросам не было никакого дела до наших неторопливых бесед, лишь бы мы были у них всегда на виду, чтобы вовремя предупредить нас в случае надвигающейся опасности, представленной в это время года частыми шквалами. Поэтому я мог спокойно болтать с Нейзером на любые темы и при этом быть уверенным в том, что никто не обратит внимания на то обстоятельство, что пассажиры "Южной принцессы" разговаривают на странном, непонятном и, явно, не галанском, языке. До того дня мы разговаривали с ним, как правило, о галанской поэзии, которую я ставлю выше любой другой по многим причинам. В частности и потому, что галикири очень красивый, ясный и мелодичный язык, обладающий великолепной палитрой слов, способных описать всё что угодно, но более всего подходящий именно для стихосложения.
Открыв люк трюма, я зацепил стальным крюком еще один тюк сена, вытащил его на палубу и устроил себе относительно удобное сиденье. До обеда было еще довольно далеко и потому корзинка со снедью, взятой мною с камбуза, да, несколько бутылок легкого галанского вина к ней, показалась мне превосходным дополнением к нашему предстоящему разговору. Нейзер, не отрываясь от томика стихов Ронбальда Зайнура, самого величайшего из всех, ныне живущих, поэтов Галана, а возможно и всей галактики, протянул руку за большим бутербродом с солониной и принялся задумчиво его жевать, запивая вином, отхлебывая его прямо из горлышка бутылки, хотя кубок для вина я поставил рядом с ним на палубу. Свой разговор я начал хитро, не с прямого вопроса или утверждения, а несколько издалека.
– Ну, что же, Нейзер, как я это вижу, вы уже полностью освоились на Галане. Похоже, что этот прекрасный, юный мир, как нельзя лучше подходит вашей тонкой, романтической и мечтательной натуре?
– Угу… – Рассеянно кивнул мне в ответ головой Нейзер и мизинцем перевернул страницу своей книги.
Нейзер сидел передо мной в свободной, раскованной позе, пристроив книгу на колене. Он был одет в просторную, кремовую рубаху, пошитую из самого тонкого галанского шелка и короткие, темно-коричневые штаны дорогого сукна, отличной арвонской выделки. Не смотря на то, что он сидел босиком и без традиционных для галанского дворянина перчаток, это вовсе не создавало впечатление нищеты, потому что на пальцах у него было надето с полдюжины красивых золотых перстней с большими драгоценными камнями великолепной огранки, а на запястьях красовались массивные, широкие золотые браслеты с прекрасной гравировкой, блестящие на ярком, экваториальном солнце. Как раз тот самый вид, который он, как-то в нашем разговоре на борту "Молнии", столь безапелляционно поставил мне в вину. Глядя на него в упор я не выдержал и ехидно поддел этого франта:
– Нейзер, ну, и как вы себя чувствуете в роли Бога?
Нейзер оторвался от книги, поднял голову и недоуменно нахмурил брови. На его лице не было выражено гнева или досады. Он просто глянул на меня озабоченно и после недолгой паузы смущённо заулыбался и ответил мне с обескураживающей бесхитростностью и извиняющимся голосом:
– Да, Веридор, признаюсь, пожалуй, я был полностью не прав. Но вы знаете, я ведь тогда действительно говорил вполне искренне. Простите меня, Веридор, но в тот момент я интуитивно предугадывал, что с вами, иногда, бывает нечто, подобное нашему путешествию, похожее на всё то, что испытал сейчас я сам на Галане и потому считал, что вы не вправе пользоваться на ускоряемом мире, хоть какими-либо его благами. Теперь-то я и сам прекрасно вижу, что был не прав. И знаете, я ведь только недавно осознал то, как мы все рисковали, запуская тот темпоральный ускоритель. Только после того, как я заново вспомнил, что мне удалось увидеть проходя сквозь темпоральный барьер, я окончательно понял какая колоссальная энергия скрывается в генераторе искажения времени. Вот и сейчас, когда мы находимся в коллапсоре уже сто четвертые сутки стандартного времени, в галактике прошло всего лишь двенадцать часов и сорок две минуты.
– Шесть часов двадцать минут, Нейзер, при входе в коллапсор я, по обыкновению, ускоряю бег времени вдвое. – Поправил я своего стажера и искренне удивился. Вот уж не подумал бы, что он ведет подсчет времени и сравнивает его ход, с ходом времени за пределами коллапсора.
– Да? А я и не знал. Спасибо, Веридор, обязательно учту на будущее. Мы находимся на Галане уже шестьдесят три дня и так или иначе постоянно рискуем жизнью. Нас уже сто раз могли бы убить и ограбить и тогда всё, кранты! Некому было бы прийти к нам на помощь и загрузить наши хладные трупы в реаниматор, да, и откуда ему здесь взяться.
Впервые за долгое время этот разгильдяй заговорил об опасности. Что-то он не вспоминал об этом тогда, когда забирался на спину той бешенной четвероногой скотины. Я не стал напоминать ему об этом и постарался, как можно вежливее, успокоить, сказав весёлым голосом:
– Ну, Нейзер, не нужно так драматизировать ситуацию. У меня все находится под полным контролем. Моя "Молния Варкена" находится над нашей головой всего лишь в двухстах пятидесяти километрах. В двух ваших перстнях установлены радиомаяки, а один из ваших браслетов постоянно сообщает на бортовые компьютеры моего корабля все данные о вашем самочувствии. Да, подхвати вы даже пустяковую простуду и за вами тотчас спустился бы с орбиты Микки. Он ведь у меня боевой робот, да, к тому же ещё и мой друг, так что уж кому, кому, а ему точно начхать на все запреты и если мы вляпаемся в какое-либо дерьмо, он нас из него тут же выдернет. Ну, а если дело кончится совсем уж плохо, то, к вашему сведению, на борту каждого корабля, входящего в темпоральный коллапсор, обязательно имеется двухкамерный реаниматор. К тому же на "Молнии", скажу я вам по секрету, в медицинском отсеке у меня стоит не то дешевое терилаксийское убожество, которое только и годится на то, чтобы ставить клизмы, а прекрасный полевой, армейский реаниматор самой лучшей варкенской модели с лепестком на девять кушеток, изготовленный в моём клане. Так что, мой друг, безвременная кончина вам отнюдь не угрожает. Кроме того, Галан далеко не то место, где на человека могут, вот так, запросто, напасть, убить его и ограбить труп. На Галане нужно здорово потрудится прежде, чем выпросишь себе такое сомнительное удовольствие, как получить кинжалом в бок. Кроме того, Нейзер, вы и сам далеко не такая уж легкая добыча, которая может прельстить какого-нибудь алчного грабителя, так что Микки в этот раз не придется напрягаться, чтобы спасти нас от смерти.
Нейзер широко улыбнулся, блеснув крепкими, белоснежными зубами. Видимо ему понравился мой комплимент. И он, в свою очередь, из вежливости шаркнул ножкой и сказал:
– Поймите, Веридор, я говорю не о нашей с вами ситуации. Мне ведь просто повезло, что я попал стажером именно к вам. Поверьте, я полностью доверяю вашему огромному опыту и профессионализму, а также вашему Микки, хотя мы с ним общались не больше часа за все время полета, я успел понять, что он ваш старый напарник, к тому же нас действительно двое и мне нет смысла скрывать того, что в драке я стою десяти любых галанцев, но ведь я говорю в настоящий момент не об этом. Просто сейчас, где-нибудь в другом конце галактики точно такой же бедолага, как и мы с вами, высадился на ускоряемый мир, только в сто раз более опасный и, возможно, его уже поджаривают на костре. Вы знаете Веридор, когда я разбирал ваш гардероб, то нашел массу одежды со следами крови и даже одну кирасу с пулевой пробоиной, как раз в районе желудка. Стреляли, по-моему, из чего-то мощного и крупнокалиберного, в дырку вошло сразу два моих пальца. Изнутри кираса полна засохшей крови, вашей ведь крови, Веридор. Как же вы умудрились выбраться из той переделки? Или вас спас в тот раз Микки?