Это не страшнее, чем сдирать с себя кожу вместе с воспоминаниями, как это делает та тётя. Ей было и будет больно. Просто она это не признаёт.
А когда признает – разорвёт себя на части, чтобы выдрать всю чужую кровь.
Потому что нет чужой крови.
Есть только наши оправдания, что кровь – чужая.