Но вот и обед! Выключив станок и отложи в сторону инструмент, Петька собрался в столовую… Идти предстояло в соседнее здание, но сейчас на улице уже тепло. Градусов, наверное, до десяти даже прогрело! В середине мая, когда днем обычно за двадцать бывало… Но хоть не минус, хотя когда зимой за тридцатник заходило – им еду по цехам разносили. «Суп с резцами», как иронично прозвали такие обеды сами рабочие.
Столовая уже была полна… Первыми, как обычно, прибежали «пионерские», как прозвали работающих на заводе старшеклассников – и плевать на то, что большинство из них давно уж комсомольцы. Все же все старше шестнадцати лет… Из так называемого «комсомольского призыва», еще с того времени, когда школьников не привлекали к работе в теплицах, которые еще только-только начинали работу. Большинство из них тут были заняты на вспомогательных работах, но кое-кто оказался и чуть ли не талантами! Вон, например, Верка Антоненко стоит – шлифовщица четвертого разряда… Правда, ее этой работе ее же отец и научил. А вот Сашка Носов – слесарь-инструментальщик… А вон Димка Никитин – слесарь-сборщик. «Пионерские» тут работают шестичасовую смену и идут в школу, а вот Петьке работать все восемь, как положено.
На обед выдавали куриный супчик с картошкой, морковью и луком. Кур этих, как писали в газете, сейчас выращивают на ряске и кормовых дрожжах. К нему – салатик из тепличных овощей и грибная колбаса… Ну и компот, конечно. И кусочек хлеба из «пырейки»… Раньше, как говорили, хлеба можно было взять сколько хочешь, а теперь – все по счету!
- Слыхал новость? – когда Петька уселся есть, вдруг подсел к нему мастер цеха.
- Какую? – не понял парень.
- У нас в Северном теперь американцы будут жить! – поморщился бригадир.
- В «эвакуационках» что ли? – ухмыльнулся Петька.
- В них самых!
- Вроде, не писали же нигде? – удивился парень.
- И не напишут, но факт. У меня дядя в горисполкоме работает… Говорит, по всем крупным городам их раскидают.
- Нахрена они нам тут? – с откровенной неприязнью произнес Петька.
- А вот этого я не знаю, - пожал плечами бригадир. – Говорит, из Москвы пришло распоряжение… Чтобы, дескать, не складывалось никаких землячеств и этого… как его-то… Сеператизма!
- А что ж не писали нигде?
- Боятся, наверное, что мы тут всем городом им рожи бить подадимся, - усмехнулся бригадир. – Хотя что с них, с этих-то, возьмешь? Приехали б вот те суки, что за испытание отвечали…
- И что с этими америкосами делать теперь будут? – поинтересовался Петька.
- Да кто ж их знает? – только и пожал плечами бригадир. – Говорят, за лето русский язык подучат и осенью работать отправят…
- А пока будут они наши запасы еды прожирать…
- Ну эти с собой немало всего привезли… На полгода точно хватит, говорят.
- Откуда? – не понял Петька. – У них же весь урожай в 66-м погиб!
- Из Аргентины, - скривился бригадир. – Они ж там ядерным шантажом занимались, потребовали поставок продовольствия… Так что жрать им пока есть чего.
На этом разговор их и закончился… Доев свою порцию обеда, Петька отправился обратно в цех. Еще немного посидеть – и обратно за станок! И так до самого вечера. Точи, точи, точи, проверяй по калибрам, сдавай ОТК… День за днем, изо дня в день. И кажется, что нет и не будет конца и края этой осточертевшей работе. И вечное желание есть, есть, есть… Будь проклята эта Долгая зима!
А после смены быстренько умыться и топать на второй трамвай, и ехать до площади Орджоникидзе, где пересесть на «восьмерку» и ехать домой. Ну или не пересаживаться, а прогуляться пешком, недалеко ж совсем… Тем более, погодка-то хорошая… Травка уже зеленеет, на уцелевших и не померзших в прошлом году деревьях и кустах листья распускаются! А дома его уж ждет мамка и ужин… Катька-то сегодня на ночной смене, они-то уже не студенты, а потому их семью делят на смены. Считается, что кто-то должен всегда оставаться дома чтобы топить дом, чтобы тот не вымерз за ночь. Так пошло еще с той самой первой зимы… Так что только и остается что покидать в себя еду и ложиться спать. Ведь завтра ему вновь на работу! Даже с женой-то только поутру и доводится увидеться…
***
Сад-огород представлял нынче откровенно печальное зрелище… Засохшие деревья уже спилили – и даже если вдруг вырастет дичок от корня, то толку с них? Даже если и привьешь – вымерзнут снова… Да и прививочный материал где брать, если кругом у всех все померзло? Разве что в питомниках, которые где-то на юге или в теплицах уцелели, но и тех немного… В саду Юннатов вон, где раньше прививки брали, померзло все… Единственное, что там смогли сделать – видя, что зима наступает очень ранняя и явно суровая, создали запас прививочного материала чтобы сохранить сорта. Хотя бы где-нибудь в питомниках юга. И пока теперь еще их достаточно разведут…