Вот только правильно им замполит тогда сказал… «Советскому Союзу надо жрать». Именно так вот, дословно… А, значит, все это было нужно. А еще что было интересно – как быстро замполитов накрутили на новую политику партии и правительства! Хотя, конечно, они обычно и старались облечь все в максимально идеологически верные фразы и выражения… Советское руководство в очередной раз показало свою способность быстро сориентироваться в обстановке и перестроиться на новый лад – так что выражение еще 30-х про «колеблющихся вместе с линией партии» оказалось как нельзя более актуально и в нынешнее время. В отличие от параллельной реальности, про существование которой Николай не имел ни малейшего понятия, в этом мире коммунистическая идеология не успела скатиться в тупой догматизм и бессмысленные логики – ведь у власти до сих пор стояли идейные наследники товарища Сталина.
Еще немного поговорив о происходящем в стране и мире, поделившись новостями, они стали собираться спать. Даже практически весь вечер промолчавшая, она-то задала буквально пару вопросов, Квета. В конце концов, уже поздно… А завтра с утра кому-то на работу, кому-то просто домашних дел еще хватает. Как-никак завтра пятый день шестидневки… Выходные-то у них так до сих пор и оставались «плавающими», у каждого свой – ну, точнее, свой для каждой семьи, а семей тут собралось аж четыре! Правда, Квета еще была в отпуске по уходу за ребенком и, считаясь еще студенткой, была освобождена от работой – тем более, что в августе ей еще экзамены по русскому и истории сдавать, чтобы продолжить учебу. Ну а Михаилу с Викой еще оставалось три дня от их отпуска…
Интерлюдия.
- На войну уходишь? – глядя на Василия, тихо произнесла Мелисса.
- Ну что ты? – попытался успокоить девушку Василий. – Какая ж война? Так, небольшая стычка… И я в тылу буду, в безопасности. Мне ничего не грозит!
- Вась, ты меня за дуру считаешь? – внезапно обиделась девушка. – Зачем ты мне врешь-то? Думаешь, я ничего не знаю? Ничего не понимаю?
- Но…
- У меня же тоже есть уши, - тихо произнесла Мелисса. – А та же Антонина Федоровна только о том и твердит последние пару дней! Банда, говорит, идет громадная идет, тысячи две бандитов!
- Две тысячи? – даже удивился склонности людей к преувеличениям парень. – Да какие там две тысячи! Сотен пять, и то половина – сброд…
- Но даже это немало… И все равно ты мне врал!
- Я не хотел, чтобы ты волновалась, - смутился Василий.
- А сделал еще хуже, - тихо произнесла Мелисса. – Уж лучше знать чего бояться, чем бояться непонятно чего…
- Ну прости меня, дурака, - вновь смутился парень.
- Да уже простила, - также тихо ответила девушка. – Только скажи честно… Мы победим?
- Победим, конечно, - уже достаточно уверенно ответил Василий. – Хотя будет трудно…
- Спасибо за честность…
Времени у них оставалось все меньше и меньше, и они сели поесть – и обоих так и крутилось в голове одно опасение. Что этот завтрак может оказаться для них последним. Но, как ни странно, сама Мелисса смерти не боялась… Она боялась за Василия. Боялась снова попасть в плен, к кому бы то не было. Но страх смерти… То, что ей уже довелось пережить, словно раздавило, уничтожило его. И если завтра придется умереть – она встретит смерть с поднятой головой… И пусть дальше уж будет что будет! Как католичка она должна была бы бояться адских мук после смерти, но бояться как-то не получалось. Да и сама ее вера… Да, она не была особо-то набожной, практически не бывала в той же церкви, за что неоднократно получала упреки от родителей и осуждение со стороны старшего поколения… Но сейчас у нее не осталось и той крохи веры, что была в прошлом. Все словно выгорело, испарилось, развеялось прахом… И она уже разучилась бояться каких-то там посмертных кар – тем более, что люди на Земле, как она уже знала, порой могут быть не лучше тех чертей. Но вот плен… Нет, такого ужаса она точно больше не хотела!
- Дай мне оружие! – когда они закончили с завтраком, произнесла Мелисса.
- Зачем? – даже удивился Василий.
- На всякий случай, - ответила девушка. – Чтобы, случись чего, погибнуть в бою.
- Ты умеешь стрелять?
- Нет, - пожала плечами Мелисса. – Но отстрелять магазин и застрелиться последним патроном я смогу…
Несколько секунд Василий простоял в раздумьях на счет услышанного… Сможет ли вот эта вон девчонка вот просто так вот взять и застрелиться? Раньше бы он в это точно не поверил, но сейчас почему-то сомнений не было. Просто потому, что знал ее историю – и страх нового плена перевесит в ней любой инстинкт самосохранения. Просто потому, что такая жизнь может оказаться ужаснее смерти, особенно относительно быстрой и легкой. И все равно сомнения оставались… Тем более, что лишних пистолетов у него попросту не было – все они выданы на руки.