Правда, рост числа АЭС нес и другую проблему – рост числа радиоактивных отходов. А поскольку Долгая зима уже приучила к тому, что «экономика должна быть экономной», и не только на словах, но и в жизни, то этой проблеме тоже было уделено внимание. И это заставило уделить особое внимание ведущимся работам по реактору БН-600. По прежним планам, его строительство должно было начаться в 1968 году на Белоярской АЭС. Но из-за того, что летом 1967 года на Урале даже не сошел до конца снег, стройку решили перенести в Воронеж, где реактор станет одним из энергоблоков Нововоронежской АЭС.
И пусть пока это было лишь теорией, но даже предварительные выводы ученых были весьма интересными. Пусть даже цена топлива для АЭС нового типа должна была получиться выше, чем для электростанции с обычным водо-водяным реактором, за то там в перспективе можно будет использовать топливо из смеси урана-235 с ураном-238, торием-232 и даже плутонием, который теперь считался не больно-то и нужным… Скорее отходом, чем ценным сырьем. Ведь в ближайшие годы, а то и десятилетия, делать новые атомные бомбы вряд ли понадобится, а вот утилизировать… тут вон американцы сдают большую часть своего арсенала! А потом, как все закончится, еще и их АПЛ разоружать! И куда все это радиоактивное дерьмо потом девать?
Атомная промышленность СССР постепенно перестраивалась на новый лад… Как и вся страна. Ведь столь большой катаклизм не мог не сказаться на образе жизни всех, кто пережил его.
***
Что для конструктора самое приятное в жизни? Конечно, видеть то, как твои разработки воплощаются в металле… Как они находят применение в народном хозяйстве страны. Вот и сейчас Михаил был в откровенно приподнятом настроении… Вот же они! Работают!
Созданные по его идеям сельскохозяйственные машины, пройдя положенные испытания, были запущены в серийное производство, и теперь значительная часть мощностей Сарсельмаша отведена именно под них. Зерносушилки, пневмотранспортеры, мини-комбайны для пшенично-пырейных гибридов сходили с конвейера один за другим – и сразу же погружались на платформы и отправлялись к заказчикам из колхозов и совхозов. Что-то из этого оборудования осядет прямо здесь, недалеко от родного городка. А что-то и уедет в дальние дали, на поля какого-нибудь Ирана или Украины.
Как ни странно, но Долгая зима, несмотря на все принесенные ей беды, привела и к некоторым положительным изменениям в стране. И, прежде всего, в сельском хозяйстве… Отрасль, к которой раньше относились пусть даже и не по остаточному принципу, но все равно ставили далеко не на первые места по важности, теперь приобрела практически первоочередное значение! Да, в этом мире не было авантюр «целинной эпопеи», не забывали болт на хозяйства центральной полосы и интенсификацию сельского хозяйства. Но многие проблемы оставались толком не решены – и, в первую очередь, это относилось к вопросам хранения собранной продукции. Впрочем, жесткий спрос за порчу продукции начался еще в первый год Долгой зимы, а теперь эту проблему решили ликвидировать на техническом уровне, организовав автоматизированные системы сортировки и обеспечения оптимальных условий хранения той или иной продукции. И зерносушилки «нового поколения» стали одним из важных элементов…
- А что? Неплохо ведь поработали? – подойдя к стоявшему у окна Михаилу, вдруг произнес его товарищ по работе, Дмитрий.
- Неплохо, - согласился парень.
Как раз в окно было видно железнодорожные пути, где загоняли на платформу очередную партию комбайнов. Совсем скоро им придется выйти в поля на уборку «пырейки». И да – никаких радиодальномеров туда, естественно, не стали ставить. Поставили всего лишь обычные щупы – голая механика! А дальше уже обычная аналоговая схема управления подъемом жатки. И все, никаких изысков! Так что Михаилу даже стало стыдно за то, что самому такое в голову не пришло… Что поделаешь – уж больно привык ко всей этой СВЧ-технике. Больше половины жизни ведь с ней работал!
- Завтра в отпуск, значит?
- Ага, - согласился Михаил.
Целый месяц отдыха! В то время, как большинству сейчас давали не больше двух недель… Хотя какой это отдых? Все равно ведь тут и по дому дел полно, и огород опять же. Впрочем, а разве бывало иначе? Если вспомнить про отпуска из прошлой жизни, то они ведь не так чтобы уж и сильно отличались. Ну, может быть, поменьше было работы, но было все равно. Отдыхать «по-настоящему» Михаил, можно сказать, никогда и не умел… Для него отдых всегда был «сменой деятельности». И отдыхать иначе он, откровенно говоря, и не умел.