Как Кир обратился к дочери?
— Ага, — улыбнулась.
— ******** , вся в мать. — Поцеловал жену в щёку и вновь почувствовал, как малышка начала активно пинаться. — Говорил же, чтобы не пугала ребенка. Ничего, сейчас папа успокоит. — Продолжил нежно поглаживать живот Ягодки. — Может, полежишь?
Глава 19.3
***
Беременность сильно изменила Ягодку: она становилась обидчивой и ранимой. Никогда за собой такого не замечала, да и не смогла бы построить спортивную карьеру, если бы всегда была такой. Всё понимала, но ничего сделать не могла. В последнее время всё сложнее переносила одиночество. Вот только никого не хотела видеть, кроме Лаврова. А Лавров по-прежнему пропадал на деловых встречах; урывками, набегами появлялся дома или звонил по скайпу. Старался всё больше времени проводить с Ягодкой, но несмотря на все его старания, не мог избежать важной командировки. Укатил в Сибирь, когда жену положили на сохранение. Успокаивало только одно: Лика рядом. Его Ягодка будет под присмотром.
***
Она пялилась на него ещё в ресторане, кидала в его сторону многозначительные взгляды. А когда он, закончив ужин, направился в свой номер, блондинка увязалась за ним, и они оказалась вместе в лифте. Призывно улыбнулась. Будто случайно оступилась и, ухватившись за Лаврова, повисла на его шее, потерлась о его тело, будто мартовская кошка. Попыталась поцеловать. Дверцы лифта раскрылись, и женщина вышла вслед за Кириллом. Молча зашла за ним в номер, а Лавров не противился. Женское тело манило, словно магнит.
Как только за ними захлопнулась дверь, блондинка накинулась на него, расстёгивая рубашку. Он притянул её к себе, бесцеремонно шарил по груди, обтянутой кружевом. А блондинка застонала и вцепилась в его плечи с такой силой, что не осталось никаких сомнений, она хочет продолжения. Быстрого, страстного, несдержанного. Кир ухмыльнулся. Уже отвык от такого за несколько месяцев, но тело желало разделить предложенное удовольствие. Кожа пылала, жар желания уже разливался по венам, всё больше затопляя разум. Впился в губы, щедро намазанные ярко-красной помадой, и тут же отстранился, скривившись.
Противная эта помада на вкус или дело вовсе не в этом? Всё противно: поцелуи, прикосновения, ласки. Отстранился ещё дальше, вновь взглянув на эти яркие губы, брезгливо оттолкнул от себя хрупкое тело. Перед глазами стояла Ягодка.
— Уйди, — прорычал сквозь зубы, игнорируя её попытки расстегнуть его брюки.
— Я сказал, уйди отсюда! — схватил за тонкое запястье и, тяжело дыша от накатившего возбуждения, поволок к двери брыкающуюся девушку, не обращая внимания на её недовольные возгласы.
Переводя дыхание, взглянул на часы. Ксюша наверняка уже спит, звонить ей поздно. Выругался и направился в душ. Надо остыть, потому как тело горело огнем, не давая сосредоточиться на чём-то другом, кроме неудовлетворённого желания. Вот только его Ягодка не заслужила измены.