***
— Мне кажется, что я скоро озверею без ягодного десерта, — пожаловался Кир, целуя свою девочку. Руки сами тянулись к её груди, пальцы словно жили отдельной жизнью, выписывая на её коже непонятные узоры. Ксюша всхлипнула, и в ночной тишине этот тихий всхлип прозвучал слишком громко. Отрезвляюще. Лаврова как током стукнуло. Он что, вообще дебил, перетерпеть не может, чтобы не подвергать опасности здоровье жены и ребёнка?
— Прости, — поцеловал её в макушку, — я слишком увлёкся.
Сел на кровати, собираясь выйти из комнаты, быть подальше от своей Ягодки, а она не позволила, поймала за руку и притянула обратно.
— Не убегай, — тихо попросила. — Будет тебе десерт, будут тебе ягоды. Это мне нельзя, а тебе можно. Тебе ведь всё можно, — уже перешла на шёпот и подрагивающими руками стягивала с него футболку.
Легонько толкнула мужа в грудь, недвусмысленно показывая, чего от него хочет. Кир послушно откинулся на спину, не отводя пристального взгляда от жены, а она, судя по всему, останавливаться и не думала. Целовала, дразнила, распаляла его желание всё сильнее. Лавров не выдержал, прикрыл от удовольствия глаза. Окунулся в омут наслаждения и чувствовал: горячее дыхание на чувствительной коже, нежные пальцы по возбуждённой плоти, кончик языка по солоноватой капле... хриплый стон удовольствия и снова ласковые губы... там…
А потом шершавая ладонь на хрупкой шее. Сильные пальцы на затылке в гладком шёлке волос. Вновь срывающийся стон с пересохших губ. Тяжёлое дыхание и мурашки по всему телу. Непередаваемо, восхитительно. Его любимая Ягодка подарила ему блаженство.
Он так и валялся посредине кровати, не в силах даже пошевелиться. Ксюша поцеловала его в колючую щёку и отвернулась, перебралась практически к самому краю.
— Ты чего? — обеспокоенно спросил. Испугался, что в погоне за удовольствием мог сделать больно или неприятно. А может, не услышал её, а она просила остановиться?
— Ничего, просто это так несправедливо. Кир, если б ты знал, как я тебя хочу! — воскликнула она и даже рукой взмахнула. — Так хочу, что у меня внутри всё сводит, до скрипа зубов хочу, а мне нельзя.
— Нельзя, — подтвердил Кирилл, — но мы ж всё равно на следующей неделе врачу твоему должны показаться, может, снимет запрет и разрешит? — ободряюще улыбнулся и обнял за плечи.
— Может, и разрешит,— вздохнула она и прикрыла глаза, пытаясь совладать с эмоциями. Ей действительно во время беременности безумно Кира хотелось. И днём, и ночью. Постоянно. Это всё гормоны, наверно.
— Я тебе пояс верности подарю, чтобы у тебя соблазна не было, и сам буду ходить в рубашках, застёгнутых на последнюю пуговицу, дабы не смущать тебя своим великолепным телом.
— Кир, блин, вот ты как всегда!
— А как ты хотела?
— Никак. По-другому это уже будешь не ты, — прильнула к боку мужа и успокоилась, хотя его присутствие рядом возбуждало всё сильнее.
***
К врачу они попали гораздо раньше назначенного дня. Уже на следующее утро после «ягодного десерта» Ксюша почувствовала тяжесть внизу живота и боль. Кир, недолго думая, отвез её в больницу, а Ягодка и не сопротивлялась. Жутко испугалась и пыталась подавить дрожь во всем теле. Сама себе шептала: «Всё будет в порядке» и к малышке своей мысленно обращалась, просила, чтобы та вела себя хорошо.
— Я не хочу здесь оставаться. — Ксюшу всё-таки оставили в больнице на сохранении.
— А надо.
Он уговаривал её, будто маленького ребенка, хотя она и так всё понимала. Просто без Кира оставаться наедине со всеми своими страхами было жутко. Слишком хорошо помнила, как это было в прошлый раз. Она ещё после предыдущей госпитализации в себя не пришла, а теперь вновь пришлось сюда возвращаться. Будто не уходила отсюда: та же больница, тот же медперсонал. Да она даже в ту же палату попала, где лежала позавчера.
— Кирилл, — ухватилась за крепкую руку мужа.
— Я с тобой. Всё хорошо. Ложись давай, я сам всё разложу. — Наклонился за сумкой и принялся вытаскивать оттуда вещи Ягодки.
Её выписали через две недели, когда появилась уверенность в том, что ни Ксюше, ни малышу ничего не угрожает. За это время за состоянием её здоровья следили и лечащий врач, и Лика, и даже Светлана Владимировна. Мать Кирилла каждый день связывалась с доктором и лично курировала все назначения и показания. А ещё она почти ежедневно звонила невестке и узнавала о самочувствии из первых уст. Лика часто заходила проведать, да и Кир не обделял своим вниманием, что не могло не радовать Ксюшу.