Девушка осторожно помогла отцу опуститься на пол и выпрямилась, тяжело дыша от волнения и усталости:
— Кто вы такие? — глухо сказала она. — Что вам от нас нужно?
— Охотники на магистров, девочка! — усмехнулся нападавший. — Зря твой отец решил сопротивляться. Нам нужны были только твои мать и сестра. Вы с папочкой могли бы остаться в живых. И даже на свободе!
Он хотел сказать что-то еще, но девушка, выхватив клинки, бросилась на него. Из-за раны нападавший не успел среагировать. Кинжал Эссы достиг своей цели и вошел ему в грудь. Мужчина захрипел и завалился на пол рядом со своей жертвой.
Эдмунд был еще жив, когда почувствовал, что Эсса пытается перевернуть его. Мастер фехтования чувствовал, как начали неметь его руки и ноги. Это означало, что конец его близок. Дочь встала на колени и попыталась приподнять голову Эдмунда.
— Котенок… — прошептал он. — Здесь опасно. Они скоро придут в себя. Те, кто еще жив. Уходи.
— Отец, я не могу тебя оставить! — по лицу Эссы текли слезы, но девушка их не замечала.
— Послушай… — каждое слово давалось с трудом, но он должен был сказать. — Я не знаю, кто это, но чувствую, что раз они нас вычислили, они не оставят нас в покое… Теперь, когда меня не станет, ты должна позаботиться о маме и сестре. Береги их. Спрячьтесь как следует. И выясни, кто вдруг решил объявить на нас охоту… Только так ты сумеешь спасти всех.
— Отец, я позабочусь о маме и Ви. И выясню, кто это сделал, — серьезно сказала девушка. — Я обещаю.
— Мы встретимся в чертогах Единого, — прошептал Эдмунд. Язык почти не слушался его. — Но не спеши туда. Я люблю тебя, Котенок. Как холодно…
По телу Эдмунда пробежала судорога, и он затих. Эсса действовала, как во сне. Не обращая внимания на заливающие лицо слезы, девушка прижала пальцы к шее отца, пытаясь нащупать сердцебиение. Его не было. Проведя ладонью по лицу Эдмунда и закрыв умершему глаза, девушка поцеловала безжизненное тело фехтовальщика в лоб. Потом сняла с отца пояс с ножнами, забрала его оружие и вдруг выпрямилась, вздрогнув от звука удара: кто-то пытался выбить кухонное окно.
Оцепенение девушки мигом спало. Путь через кладовку теперь был небезопасен. Если она отправится тем путем, каким ушли ее мать и сестра, она нарушит маскировку хода. Это подвергнет опасности всех троих. Придется уходить по крышам. Эсса бросилась к лестнице, ведущей наверх. Взбежав по ней, девушка оглянулась, чтобы еще раз посмотреть на отца. Лицо Эдмунда, освещенное луной, было спокойным и умиротворенным. Теперь он казался намного моложе своих лет. Рядом с ним, истекая кровью, лежал его убийца.
Она убила. Впервые в жизни убила человека. Зажимая рот ладонью, Эсса бросилась на чердак.
***
— Значит, в общем и целом, ты со мной согласен, барон Де Шаррак? — любезно улыбнулся Великий герцог Гильом, и, пользуясь тем, что собеседник смотрит ему в лицо в надежде прочесть выражение, незаметным движением переставил фигуру на доске.
Барон Дени̇ Де Шаррак и Великий герцог Гильом де Тайер сидели за доской уже третий час. Поскольку они договорились отступить от обычных правил и играть «без сюрпризов», партия «Осады Глерона» несколько затянулась. Шансы на победу пока были примерно равны.
За высокими стрельчатыми окнами библиотеки Пале-Де-Фреллона, городского поместья Де Шарраков, хлестал ливень, который и стал для герцога предлогом затянуть визит, а для барона — подольше пообщаться с давним боевым другом и оставить его ночевать. Теперь Дени и Гильом сидели за игровым столиком, попивали чудесное офрейнское вино, которое наливал им Мигуэль, слуга барона, ловкий и подвижный мальчик лет девяти, и беседовали о политике. Дождь громко барабанил по крыше и стеклам, и от этого жарко натопленная библиотека, несмотря на огромные размеры, казалась уютной.
— Ты знаешь, что я всегда на твоей стороне, Гильом, — отозвался барон и перевел взгляд на доску. — Больше того, я никогда этого не скрывал. Алхимик на юго-восток, — он тоже передвинул фигуру. — Кажется, твой приор убит.
В библиотеке баронского дворца стоял густой полумрак. Яркими пятнами света, нарушающими его, были лишь огромный пылающий камин и окруженный канделябрами игровой стол, за которым сидели барон и герцог. Полумрак вокруг них был настолько густым, что высокий потолок библиотеки утопал в темноте, а лабиринты книжных шкафов казались зловещими. Не менее зловещими казались и два черных силуэта, склонившиеся над игровой доской.
Великий герцог Гильом Де Тайер, двоюродный брат короля Максимиллиана Третьего и второе лицо в линии наследования трезеньельского престола, был достаточно молод. На вид ему было всего лишь около тридцати пяти лет. В отличие от многих представителей трезеньельской знати, Великий герцог не стремился неукоснительно следовать за последней модой. Темно-пепельные волосы Гильома были по-военному коротко подстрижены, они совершенно не скрывали шрамов на его лице. Один из шрамов тянулся от левого виска к переносице, второй пересекал левую щеку от уха и доходил до самого подбородка. Аристократическое, с тонкими чертами лицо Великого герцога было тщательно выбрито. Карие глаза смотрели цепко и холодно.