— Их убили? — осторожно спросил Марк, понимая что Луиза решила на этом закончить свой рассказ.
— Кого убили, а кто успел сбежать.
— Многие успели сбежать, потому как последователи вершили свои деяния только по ночам и похищали только тех, кто выходил на улицу, — продолжил за место жены Луис. — По непонятной никому причине они никогда не входили в дома. Когда Пилон опустел, они переключились на ближайшие деревушки.
Марк помолчал, давая Луису договорить, и убедившись, что тот закончил, задал очередной вопрос:
— Почему их называют последователями?
Луиза встала и поспешила уйти обратно в соседнюю комнату, при этом закрыв проход ширмой из грубой серой материи. Луис грустно посмотрел на это материю, словно желая последовать вслед за женой, после чего перевел взгляд на Уотера.
— Послушай, Марк, я простой…
— Кто такие последователи? — повторил свой вопрос Марк с металлическими нотками в голосе, который сотнями иголок вонзился во все тело Бевисса. На миг хозяину фермы даже показалось, что гость способен его убить или же покалечить, если ему не ответят на вопрос.
— Они одеваются как… Четыре Темных, и приносят им в жертву людей, веря что так смогут получить от них одобрение…
Марк не стал дослушивать его слов. Резко встав на ноги, он выбежал из дома фермера и его беременной жены и скрылся в ночи.
Он с трудом боролся с приступами тошноты, которые подступали к его горлу с неким постоянством, которое Кевин научился вычислять уже после третьего позыва. Кровь, сформировавшая лужу там, где еще несколько минут лежало обезглавленное тело, начала расплываться по сторонам и застыла прежде чем одна из струек успела дотянуться до него. Если запах крови и не был причиной его позывов к рвоте, то он явно способствовал к нему. Он старался не дышать, но когда его легкие словно начинали гореть адским пламенем, он делал один глубокий судорожный глоток воздуха и вновь задерживал дыхание.
Все это время песнопения не прекращались, а Синий не переставал проповедовать о силе Темных и об Их скором приходе. С каждым последующим словом, его речь становилась все более восторженнее и надрывистой от криков. В его голосе буквально сквозило безумием, рожденным силой придуманной веры.
— "И имя послушника, отобранное через боль, наполниться силой и энергией. И этой силой мы сможем воспользоваться полностью через священную Руку Познания Тех, кто предстанет перед всеми братьями проповедующих истинную веру и укажет перстом на избранного"! — кричал Синий, подняв руки сжатые в кулак на уровне груди. — Это слова Великого Леуша! Он был иным и это непохожесть на других, позволяло ему видеть многое! Он видел Правду! И эту Правду он преподнес нам, братья мои, в знак своего уважения к нам — к тем, кто чтит его память и его проповедь! Мы многого добились за все это время и Четыре Темных знают об этом! Я уверен в своих словах, а потому уже очень скоро Они явятся нам и наделят способностями, о которых невозможно даже мечтать! Помните, что чем больше имен будет записано в Книге, тем больше наших братьев будут избранными Ими! А потому каждое имя имеет огромную важность в нашем деле и мы любой ценой должны их собирать, чего бы нам это не стоило. Жатва имен должна продолжаться!
Синий расслабил судорожно сжатые в кулак ладони и вытянул вперед указательный палец, направив его на Нолана.
— Твое имя необходимо нам, послушник. Не цепляйся за него. Лучше подумай о той цели, которой ты можешь послужить.
— Идите к дьяволу! — прохрипел Кевин.
— Не знаю, что могут значить твои слова, но я знаю способ, который сможет помочь нам добиться от тебя желаемого. Выведите его на улицу и привяжите к столбу!
Сильные руки схватили его под подмышки и резко подняли над полом. Нолан сделал несколько безвыигрышных попыток вырваться из их цепких рук, после чего закричал во все горло, в надежде, что кто-то его услышит. Кто-то, кто еще не растерял все остатки разума на почве безумных идей.
Так как один из палачей лишился своего послушника, он быстро подскочил на помощь к своему коллеге по распределенным в общине обязанностям, и они уже вместе быстро потащили Кевин на улицу. Остальные прихожане церкви быстро начали распространять между собой факелы и огнива.
Ночной прохладный воздух остудил его лицо, и ему стало немного легче, но только до тех пор, пока он не увидел большую поляну, которая была черна от гари. В землю, в самом центре поляны, был вбит высокий столб, которого окружали стог сена и валежника. Именно к этому столбу Кевина и понесли палачи. Поняв, что задумали сектанты, он вновь попытался вырваться, да не тут-то было — даже по одиночке каждый из палачей был сильнее и массивнее его. Они практически без труда прижали его спиной к столбу и быстро обмотали его очередной веревкой, которая сковала все его тело окончательно. То тут, то там, начали зажигаться факелы под опостылевшее его уху пение. Как только все факелы в руках каждого из прихожан загорелись, они встали полукругом перед ним. Из толпы вышел Синий, так же держа факел в своей руке. Свет пламени играл на его подбородке, освещая его желтые кривые зубы.