— У тебя есть еще время избавить себя от долгих мучений и выбрать легкую смерть. Тебе стоит только назвать свое истинное имя.
— Кевин Нолан! — прокричал он в ответ. Был ли это голос правды или же его собственный, Кевин не мог точно сказать.
— Как тебе будет угодно. А ведь все могло закончиться для тебя гораздо проще.
"Неужели это конец? Я не могу так умереть. Я должен спасти свою жену и дочь!".
— Имя! — прокричал Синий.
— Кевин Нолан! — прокричал в ответ он в ночное небо.
Не говоря больше ни слова, Синий бросил факел поверх сена и валежника. Пламя быстро начало распространяться по сторонам и вверх потянулся белый дымок. Кевин не прекращал вырываться, но путы крепко связывали его тело, и уже скоро он начал чувствовать тепло у своих ног, а затем и жгучий жар.
— Нет! — прокричал он изо всех сил своих легких. — Помогите!
— Имя! Скажи свое имя! — требовал Синий и, не получив больше никакого ответа, сделал знак рукой своим прихожанам, которые поочередно начали подходить к костру и бросать свои факелы.
Огонь начал быстрее распространяться. Валежник трещал и лопал от высокой температуры горения, а на лице Кевин начали появляться первые ожоги. Вместе с ожогами усилился и его крик отчаянья…
3
Дождь начался нежданно-негаданно. Его предвестником не стал звук грома, и ему не предшествовало даже скопление туч. Он начал медленно моросить, пока не превратился в один сплошной водный поток. Дождь начался тогда, когда одежда на Кевине уже была готова воспламениться и накрыть пламенем все его тело. Пуговицы на его камзоле попадали из-за сгоревших нитей, что скрепляли их материей, штаны покрылись желто-коричневыми пятнами от сильного огня, а от его кожаных сапог уже поднимался дым. Кевин лишился бровей и ресниц, но это его мало беспокоило — он был рад приходу спасительного дождя и теперь крики боли начали медленно сменяться криками радости. Вместе со смехом из его груди начались вырываться стоны и рыдания, чередуясь между собой.
Пламя начало отступать и сдавало оно свои позиции с явной неохотой, но против ливня, на который был способен не всякий тропический шторм, у огня не было шансов. Кевин поднял голову навстречу дождю, который беспрерывно падал с небес, заливая ему волосы, кожу и одежду, от чего стало гораздо легче.
Последователи Темных были явно сбиты с толку. Они сбились в кучу и, скинув все до единого с себя капюшоны, подняли свои головы вверх. Только сейчас Кевин понял, что все они были сухими — дождь их совершено не тронул.
— Да, это моих рук дело, — сухой и властный голос заставил всю общину отвести свои обескураженные лица от неба и устремить свой взор на высокую фигуру в синем балахоне. Сам Кевин не заметил, откуда появился очередной член общины, но вскоре сообразил, что этот Синий никакого отношения к секте не имеет. Как только пламя полностью погасла, перестал лить и дождь, стоило незнакомцу в синем балахоне вытянуть вперед руку, украшенную узорами ярко-синего цвета, и щелкнуть пальцем. Несколько из прихожан поспешили пасть ниц перед ними и запеть свою хвалебную песнью.
— Стойте! — прокричал Синий. — Помните, что говорил великий Леуша: "Не каждый говорящий правду является пророком и не каждый пророк способен явить нам истину"! Не гневите Четырех Темных признавая в каждом лжеце наших истинных Хозяев! Не стоит верить всему…
Синий не успел договорить, так как истинный Темный сделал несколько пасов руками, узоры на его открытых участках кожи стали ослепительно яркими, после чего все вокруг пошло всполохами энергии, от чего даже Кевин почувствовал как волосы на его голове и в тех местах, до которых не добрался огонь, встали дыбом. Глава секты не успел даже закричать, как все его тело превратилось в пепел, что быстро развеялся на ветру. На землю упал только его пустой балахон. После такой демонстрации силы, все челны секту пали перед колдуном на колени и уткнулись лицами в землю.