— А мое прозвище Линин. У тебя красивое имя, Кевин. — Девушка произнесла его имя, словно пробовала невиданный доселе фрукт. — Знавала я когда-то парня, которого звали также. Знатным он был козлом, скажу я вам.
— Откуда ты родом, Кевин? — спросил Тиф, слегка нахмурив брови, заметив, что его вопрос заставил слегка занервничать их нового сокамерника.
— Мой дом далеко от этих мест. Извините, конечно, но у меня нет времени вести беседы. Я должен выбраться отсюда.
— Поверь мне, Кевин, отсюда только две дороги: отбыть срок и уйти, куда тебе заблагорассудится или же попасть на главную площадь губернии.
— А что на главной площади?
— Виселица, — пожал плечами Тиф. — А может плаха. Кому как повезет.
По спине Кевина пробежался холодок. Ему даже думать не хотелось о том, что все это может закончиться для него нелепой смертью. Он ведь и в правду был ни в чем не виновен, кроме того, что попал в этот жестокий Мир, где балом правили безумцы-диктаторы.
— А что ждет меня? — обескуражено спросил он, скорее обращаясь к самому себе, чем к своим собеседникам.
— Это зависит от того, в чем ты обвиняешься.
— Так что, Кевин, тебе лучше вспомнить на каком преступлении тебя поймали, — добавил Линин, порадовав Нолана уже тем, что не назвала его "красавчиком".
Он молчал не меньше минуты, размышляя над наиболее лучшим и правдивым ответом, после чего решил огласить один из вариантов, среди которых просто не могло быть подлинных:
— Я не заплатил налоги.
Сказанное им, не на шутку поразило девушку, и заставила нахмуриться старика, от чего Кевину пришла на ум мысль, что "неуплата налогов" в Андоре не самое безобидное преступление.
— Да, парень, — протянул Тиф. — Ты часом не деревенский сумасшедший? Это ведь чистой воды самоубийство!
— Да, — кивнула Линин. — С таким обвинением тебе точно не жить. Но есть одна хорошая сторона во всем этом.
— И какая же?
— Тебя гарантировано повесят под твоим собственным именем, потому как ты первый кто пошел на такое за всю мою сознательную жизнь. И не смотри, что мне всего девятнадцать, Тиф такого тоже не помнит. Твое имя станет нарицательным. Слово "Кевин" войдет в обиход, и будет обозначать "глупого человека, который не платит налоги".
— Я знаком с Линин всего несколько дней, но уже заметил за ней любовь к преувеличению, но здесь она не погрешила против истины, — добавил Тиф. — Ты труп, парень. Но, твое имя останется навсегда в истории Андора, а может и всего Эриского объединения.
Кевину стало неловко из-за своей лжи, но он ведь и вправду не знал, в чем его обвиняют. Он не сделал ничего предосудительного. Кто был тот солдат, который оглушил его и привез в темницу? Почему ему показалось, что армеец его знал? Может, он видел его на рынке? Скорее всего, он был другом тех двоих, которые попытались вытрясти денег с Фрэда, а так как капитан Малвилл заступился за них двоих, солдаты ушли не солоно хлебавши, затаив в себе гнев и обиду. Вот, они и решили ему отомстить.
— Как солдату удалось привести меня в темницу и, при этом, я был без сознания все это время? — спросил Кевин, обращаясь к обоим.
— Тебя опоили зельем, — ответил ему Тиф. — Во рту нет никакого неприятного привкуса? Это эффект снадобья. Солдаты иногда используют это зелье, чтобы перевезти преступников на дальние расстояния — меньше шума и забот.
— А сколько вы сами здесь находитесь?
— Я почти две недели, — ответил Тиф. — Думаю, я не скоро сменю место проживания. А все из-за какой-то телячьей вырезки. И зачем мне надо было ее красть, ведь в кармане у меня всегда было несколько монет. Да, много глупостей можно совершить по-пьяни.
— А я здесь три дня. — В глазах Линин появилась грусть. Девушка отошла в сторону и прислонилась к стенке темницы, как раз под окном, уставившись своими большими черными глазами на солнечный столб, что пробивался через зарешеченное окно, разрезанный на три части. Кевин вновь поймал себя на мысли о том что, несмотря на манеру говорить и держаться, внешне она была очень красивой. Таких девушек, как правило, фотографируют для обложек мужских журналов.
— Ты попала сюда из-за… своего ремесла? — спросил Кевин с легкой неловкостью из-за не совсем удачно выбранного последнего слова.
— Ремесла? — переспросила она. Затем в ее глазах заблестели огоньки, и она весело и звонко засмеялась. — Ты очень странный, Кевин. Странный и забавный. Никогда еще не слышала, чтобы сексуальные услуги назывались "ремеслом". Вначале говоришь, что не платишь налоги, что сравнимо с непомерной глупостью, а затем задаешь бессмысленные и глупые вопросы.