Еще 4 мая Н. Э. Берзарин и я встретились с Вальтером Ульбрихтом. Мы вместе наметили неотложные меры но нормализации жизни в Берлине. Встреча с Ульбрихтом оставила у нас большое впечатление. Мне и раньше приходилось беседовать со многими демократами и антифашистами. Вальтера Ульбрихта заметно отличали от них особая целеустремленность, понимание перспектив. В нем были видны широта мышления, четкие классовые убеждения, неудержимая энергия. Под руководством Ульбрихта инициативная группа за короткое время нашла многих товарищей по партии, установила контакты с представителями социал-демократической партии и бывшего Всегерманского союза профсоюзов. В Шпандау был организован сборный пункт антифашистов, вышедших из тюрем и концлагерей. Освобожденных обеспечивали питанием, одеждой и спрашивали, в состоянии ли они работать.
И хотя здоровье бывших узников, как правило, было слабым, почти каждый из них отвечал:
— Конечно, я сейчас же начну трудиться.
Их направляли с заданиями в один из районов Берлина или родные места. Коммунисты вовлекали в работу прогрессивных представителей разных слоев населения и других политических направлений, активно подбирали кадры для органов демократического самоуправления.
Антифашистские демократические силы, возглавляемые коммунистами, объединились под лозунгом «Берлин должен жить, Берлин будет жить!» и активно включились в налаживание повседневной жизни города.
После переговоров с представителями различных политических направлений, продолжавшихся пять дней, советская комендатура утвердила состав первого послевоенного берлинского магистрата, подобранный в основном членами группы Ульбрихта. Обер-бургомистром стал беспартийный антифашист Артур Вернер, известный ученый, инженер-архитектор; его заместителями — Карл Марон, старый коммунист, в прошлом председатель рабочего спортивного союза «Фихте»; Андреас Гермес, бывший министр Веймарской республики; Пауль Швенк, в прошлом депутат городской палаты и ландтага, и рабочий Карл Шульце. Остальные 13 членов магистрата были людьми разных профессий и разных политических взглядов, но всех их объединяла вера в светлое будущее немецкого народа.
Следует подчеркнуть, что коммунистам не принадлежали ключевые позиции в магистрате. В нем было семь членов КПГ, пять — СДПГ, два — ХДС и шесть беспартийных. Да и в районных органах самоуправления коммунисты имели только около трети мест.
19 мая в здании бывшего страхового общества на Парохиальштрассе состоялось учредительное собрание берлинского магистрата, на котором генерал Н. Э. Берзарин выступил с докладом о политике советских властей и задачах магистрата.
После выступления Берзарина обер-бургомистр доктор Вернер представил магистрат общественности и выступил с заявлением.
— Мы хотим построить демократическую республику, — сказал Вернер. — Гитлер сделал Берлин городом развалин. Мы его сделаем городом труда и преуспевания. Красная Армия обеспечила Берлин продовольствием на много месяцев. При помощи русских во многих районах восстановлены электрическое освещение, водоснабжение и канализация. И мы благодарим за это советское командование...
Руководствуясь указаниями Советского правительства, военные власти постепенно расширяли права и функции немецкого самоуправления. В конце мая приказом коменданта Берлина было разрешено организовать полицию, суд и прокуратуру. Население обязывалось беспрекословно выполнять требования немецких сотрудников этих органов как представителей местной власти.
Таким образом, в первый месяц после окончания войны городские органы Берлина получили самоуправление в рамках оккупационного режима. Это явилось наглядным проявлением доверия Советского Союза к антифашистским демократическим силам.
Образование органов самоуправления стало первым шагом к созданию новой государственной власти на немецкой земле — власти рабочих, крестьян и других трудящихся слоев народа.
Параллельно с созданием органов городского самоуправления шло налаживание жизни в Берлине.
И здесь нам пришлось столкнуться с огромными трудностями. Почти пятая часть строений всего города была полностью разрушена или повреждена так, что не подлежала восстановлению. Половина же остальных зданий имела сильные повреждения. Некоторые районы Берлина представляли собой груду развалин. Гитлеровцы взорвали 128 мостов из 226. Четверть линий метро затоплена, выведены из строя водопровод и канализация. Питьевая вода оказалась загрязненной. Начались вспышки дизентерии, тифа и других опасных заболеваний. Больницы не работали, так как врачи разошлись по домам.