В те дни мне часто приходилось беседовать с берлинцами. В их ответах на вопросы и даже во внешнем облике проявлялись страх, покорность и пессимизм. Многим создавшееся положение казалось безвыходным, а это порождало чувство обреченности и апатии. Свое будущее многие берлинцы видели в довольно мрачном свете. Хаос в сознании и представлении немцев, опустошенных войной и отравленных ядом национал-социализма, представлял, пожалуй, одну из главных трудностей на пути к нормализации их жизни. Требовалась кропотливая разъяснительная работа, чтобы эти люди увидели перспективу новой Германии, приобрели уверенность в светлом ее будущем, сделались сторонниками преобразований на демократической основе и сознательно включились в активную деятельность по налаживанию нормальной жизни.
Мы прекрасно понимали, что все эти сложные проблемы не решаются одним днем. Было ясно и то, что каждый шаг советских военных властей по обеспечению населения питанием, медицинской помощью, каждый приказ коменданта Берлина, направленный на восстановление промышленности и разрушенного хозяйства города, будет лучшим пропагандистом наших гуманных целей.
Первоочередной задачей в начале мая для нашего Военного совета была организация обеспечения продуктами питания жителей громадного города.
На следующий день после подписания акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии в Берлин прибыл член Государственного Комитета Обороны А. И. Микоян с группой ответственных лиц. Он лично ознакомился с положением дел в городе, посетил заводы, мельницы, хлебозаводы, склады, пристани, товарные станции, продовольственные магазины, побывал в некоторых магистратах, беседовал с немецким населением. На вопросы немцев он отвечал просто и прямо, не уходил от острых проблем. Помню, в районе Трептов на встрече с членами магистрата кто-то задал ему вопрос:
— Товарищ Микоян, какова судьба наших военнопленных? Нельзя ли их пораньше вернуть на родину, в Германию?
В большой комнате воцарилась мертвая тишина. Не поскрипывали даже стулья. Вопрос был очень злободневный, острый. Судьба военнопленных волновала многих берлинцев. Анастас Иванович твердо и спокойно ответил:
— Военнопленные содержатся в СССР согласно принятым международным правилам. Отправить их сразу домой мы не можем. Что же вы хотите: фашистские захватчики разрушили половину нашей страны, сожгли тысячи городов и сел, а теперь их вот так и отпустить? Нет, пусть поработают, помогут восстановить хотя бы частицу разрушенного.
11 мая Анастас Иванович в сопровождении офицеров и переводчика проезжал на машине по улице. Перед воротами одного из зданий он увидел толпу женщин и детей. Попросив остановиться, Микоян направился к ним. Оказалось, что люди копаются в куче полусгнившего картофеля.
Возвратившись в комендатуру, Анастас Иванович сказал Н. Э. Берзарину и мне:
— Создавшееся положение нужно немедленно изменить. Распределение продовольствия не должно быть делом случая. Необходимо разработать самые точные рационы с тем, чтобы каждый действительно получал свою долю, и в первую очередь рабочие и дети. Особенно важно обеспечить людей хлебом и жирами.
— Разрешите обратиться, товарищ Микоян?
Анастас Иванович внимательно посмотрел на капитана, вступившего в разговор. Это был член берлинского магистрата Артур Пик.
— Что вы хотите сказать?
— В Германии едят главным образом картофель, нельзя оставить население без него.
— Хорошо, это вам виднее, — ответил, улыбаясь, Анастас Иванович и продолжал, обращаясь к Берзарину: — Итак, хлеб, картофель, мясо и жиры. Пожалуйста, составьте точный список потребного количества!
— Будет сделано. Работники тыла все подсчитают, — ответил Николай Эрастович.
— И хотя вы, товарищ капитан, ратуете за картофель, рацион хлеба от этого пострадать не должен, — сказал А. И. Микоян Артуру Пику и добавил: — Не забудьте при установлении рациона интеллигенцию, принимающую участие в восстановлении страны. Все, кто помогает нам, имеют право на помощь...
11 мая Военный совет 1-го Белорусского фронта принял постановление «О снабжении продовольствием населения Берлина». Оно предусматривало введение с 15 мая 1945 года в городе единой карточной системы и повышенных, но дифференцированных норм снабжения по определенным трудовым категориям. Дневная норма составляла (в граммах): хлеб — 300–600, картофель — 400, крупа — 30–80, мясо — 20–100, жиры — 7–30, сахар — 15–25. Была учреждена должность заместителя коменданта Берлина по оказанию помощи в организации снабжения населения продовольствием. Им стал генерал А. Б. Баринов. Командование 1-го Белорусского фронта выделило из резервов необходимые продукты. Для их доставки оно направило два армейских автомобильных полка — около 2000 автомашин, часть которых передавалась в распоряжение магистрата. В помощь военным комендатурам было выделено 386 офицеров-хозяйственников, которые занялись организацией складов и восстановлением наиболее важных предприятий пищевой промышленности: мельниц, макаронных фабрик, скотобоен.