— Зачем нужно, товарищ маршал, накапливать так много боеприпасов?
— Я хочу, — ответил Георгий Константинович, — чтоб успех наступления был обеспечен не на сто, а на все двести процентов!
В этих словах командующего фронтом звучала такая огромная уверенность в победе, в успехе наступления, что его фраза в нашей армии скоро стала крылатой.
11 января 1945 года Военный совет армии собрал на военную игру в местечке Тшебень командиров корпусов, дивизий и начальников политических отделов, командиров приданных соединений и частей усиления. На большом ящике с песком военные топографы искусно воспроизвели рельеф местности и систему обороны гитлеровцев в полосе наступления 5-й ударной, и это помогало отчетливее представить и увидеть место будущего сражения как бы с высоты птичьего полета. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять — противник располагал большим временем и создал против магнушевского плацдарма глубоко эшелонированную оборону. Главная его полоса состояла из трех позиций общей глубиной до 8 километров. Перед первой траншеей (из трех) проходили сплошные проволочные заграждения в три-четыре ряда, прикрытые минными полями смешанного типа. Вторая полоса обороны пролегла по западному берегу Пилицы и состояла из двух-трех позиций. Все танкоопасные направления перекрывались противотанковыми рвами, а подходы к первой траншее — проволочными заграждениями в два-три ряда.
На военной игре были отработаны все основные элементы предстоящей операции. Затем Военный совет заслушал доклады командиров соединений и частей усиления об их готовности к наступлению. Тут же были уточнены вопросы взаимодействия между соединениями, родами войск и подвижной группой фронта — 2-й гвардейской танковой армией, а также с соседними — 61-й и 8-й гвардейской армиями.
Во время подготовки операции генерал Н. Э. Берзарин проявил себя как опытный командарм, обладающий широким военным кругозором. Так, объявляя в Тшебене решение Военного совета о наступлении, он указал, что, хотя операция планируется на глубину 155 километров, вполне возможен и больший успех. Поэтому на первом же этапе операции в случае быстрого преодоления главной и второй полосы обороны противника командирам и штабам соединений и частей предписывалось развивать свои наступательные действия в общем направлении на Гнезно, Ландсберг. Это было предусмотрено и в армейском плане операции. Впоследствии этот прогноз командарма блестяще оправдался.
...К утру 13 января войска 5-й ударной армии почти без потерь сосредоточились на плацдарме, тщательно окопались, замаскировали боевую технику и подготовились к наступлению. Стрелковые корпуса и дивизии с приданными средствами усиления заняли исходное положение.
Глава вторая. Стремительный удар
Прорыв. — Танки уходят вперед. — Темпы и еще раз темпы. — Есть плацдарм! — Жертвы Зонненбурга. — «Успехи не вскружат нам голову...»
В ночь на 14 января 1945 года в штабе армии никто не спал. Последние часы перед наступлением — томительные и тревожные. Кажется, все подготовлено, все рассчитано, все проверено, а на душе неспокойно. Взгляд невольно тянется к карте, исчерченной стрелами, и задерживается на темно-синих изображениях рубежей вражеской обороны. На пути от Вислы до Одера их семь.
Все эти преграды надо преодолеть в ходе наступления. И не только преодолеть, но совершить прорыв в установленные сроки, обеспечить ввод подвижных соединений фронта на главном направлении.
Кто из генералов и офицеров, ответственных за судьбы людей, не волновался в эти последние минуты перед наступлением? Пожалуй, таких не было. Это волнение происходило не от слабости, не от сомнения в успехе, нет. Это было волнение людей перед большим важным делом, в которое вложен ратный труд и знания тысяч красноармейцев и офицеров.
Нетрудно было понять и состояние генерала Н. Э. Берзарина. То и дело он посматривал на часы, часто курил. Обычно приветливое лицо командарма стало суровым. Приближался рассвет, но густой туман не рассеивался.