Однако опыт боев под Сталинградом показал, что танковые армии смешанного состава не отвечают способам ведения маневренных операций и не могут успешно решать главную задачу — развивать тактический успех в оперативный. Командармы оказывались не в состоянии четко управлять войсками армии и организовать непрерывное взаимодействие между соединениями с различной подвижностью и маневренностью.
Наша беседа подходила к концу, когда позвонил Сталин. Он поинтересовался, нет ли новых сообщений с фронтов. Подробно доложив последнюю сводку и ответив на вопросы, я сказал:
— Товарищ Сталин, прибывший с фронта генерал Ротмистров убедительно просит, чтобы вы его приняли.
— По какому вопросу?
Я кратко изложил суть дела.
— Согласен, — ответил Сталин после небольшой паузы. — Считаю, что этот вопрос пора решать. Я его приму сразу после доклада о положении на фронтах. Пригласите его ко мне.
Вечером мы приехали в Кремль.
Пришлось несколько минут прождать в приемной, пока Сталин закончил беседу с конструкторами. Когда они вышли из кабинета, А. П. Поскребышев пригласил меня войти. За длинным столом сидели В. М. Молотов, Г. М. Маленков и другие члены правительства.
И. В. Сталин стоял у окна. После моего доклада о положении на фронтах он задал несколько вопросов и отдал распоряжения, которые предстояло оформить в виде директив действующим фронтам, потом подошел к П. А. Ротмистрову и с улыбкой сказал:
— Ну расскажите, как вы громили Манштейна? Ваши телеграммы о выходе корпуса к Дону читал. Знаем, что танкисты отличились в боях...
Подбодренный таким обращением, Ротмистров докладывал спокойно, содержательно и аргументированно. Он оперировал примерами из опыта боевых действий 3-го гвардейского танкового корпуса, анализировал тактику противника в применении танков. На встречу с Верховным Павел Алексеевич пришел подготовленным, разложил на большом столе несколько карт и схем. Все присутствовавшие заинтересованно слушали доклад о взаимодействии танкистов с общевойсковыми армиями, которые задержали, а затем отбросили назад войска Манштейна, рвавшиеся на выручку окруженной под Сталинградом группировке Паулюса.
Ответив на все вопросы Сталина, генерал Ротмистров очень коротко доложил о своем предложении: сформировать однородные по составу танковые объединения, не включая в них стрелковые дивизии, повысить подвижность артиллерии, тыла и штабов танковой армии. Обоснование этого предложения звучало убедительно. Хотя танковые армии смешанного состава в ходе наступления зимой 1942/43 года действовали в основном успешно, но опыт показал, что для стремительных наступательных операций необходимо иметь высокоподвижные, обладающие большой ударной и огневой мощью объединения, которые бы явились основным средством развития успеха и обеспечивали бы наилучшие условия массирования танков на важнейших направлениях в решающий момент.
Это предложение вызвало живое обсуждение в Ставке. В. М. Молотов, обращаясь к Ротмистрову, сказал:
— Вы предлагаете пехоту заменить механизированными частями, а командующий танковой армией Романенко доволен стрелковыми дивизиями и просит добавить ему еще одно-два соединения. Так кто же из вас прав?
И. В. Сталин посмотрел на Молотова, хитровато улыбнулся и, промолчав, взглядом как бы предложил Павлу Алексеевичу ответить на вопрос. Ротмистров убежденно отстаивал свою точку зрения.
— Опыт прошедших операций показывает, что стрелковые дивизии при наступлении отстают от танковой армии на тридцать — сорок километров. Это вынуждает танковые корпуса останавливаться для блокирования противника и удержания захваченных рубежей до подхода пехоты. Кроме того, нарушается взаимодействие между танковыми корпусами и стрелковыми частями, затрудняется управление ушедшими вперед танками и отставшей пехотой. Командующий и штаб армии вынуждены раздваивать внимание из-за большой растяжки войск...
И. В. Сталин снова пристально посмотрел на Ротмистрова и улыбнулся. Мне показалось, что он доволен доводами генерала. А Павел Алексеевич продолжал:
— Я считаю, что в современную танковую армию необходимо дать несколько полков противотанковой артиллерии, а противотанковые ружья изъять...
В. М. Молотов снова не удержался и перебил:
— Почему? Противотанковые ружья успешно используются против танков и огневых точек противника. Кроме того, они хорошо поддерживают моральное состояние наших войск. Разве не так?
— Все это верно, — ответил генерал. — Но нам необходимо наряду с этим расстреливать и сжигать танки и самоходки противника с больших дистанций, а с этой задачей может успешно справиться только противотанковая артиллерия...